Земли туманов. Глава 2

Мордентшир.

  Вы когда-нибудь гуляли по туману? А плыли по реке, окутанной туманом? Ощущение непередаваемое. Он настолько густой, что, когда его касаешься, он расходится подобно воде, только неощутимо. Не говоря о видимости. Видимость была практически нулевая. Мы ориентировались исключительно по перекличке, и плеску воды о борта шлюпок. Берега не было. Мы пробовали плыть против течения, но это ничего не дало.
По нашим подсчётам, с момента взрыва на пароходе прошло уже несколько часов, и пора бы взойти солнцу и разогнать туман. Судя по всему, рассвет-то наступил. Но разницы в густоте тумана не было заметно. Вообще. На наше счастье, какую-то часть еды и воды мы всё-таки успели закидать в шлюпки, во время нашей вынужденной эвакуации, так что голодная смерть нам пока не грозила. У нас была проблема посерьёзнее. Меня и Уинстона оборотень укусил за ноги, а вот Арчибальду разорвали бок. Своевременная помощь Дарвир, конечно, возымела эффект. Но кто из нас троих начнёт обрастать шерстью? Или все трое разом? В результате, мы почти каждый час проверяли укушенные места и прислушивались к себе. Пока эта паранойя не стала проблемой для окружающих. Пришлось делать то же самое, но уже тайно, из-за чего нам всем стало угрожать не оборотничество, а массовое косоглазие. Так и плыли, пока сквозь туман не начало проглядывать солнце. Это было уже к вечеру, если верить внутреннему компасу. Уинстон лежал у носа шлюпки, свесив руку в воду.
– Смотри, цапнут тебя и утянут на дно.
– Кто? – Руку не убрал, но к воде присмотрелся пристальней.
– Акулы к примеру.
Слейд поднял руку, растёр капли воды, зачем-то попробовал на вкус.
– Может быть. Вода солёная.
– Что? - В попытке пробиться к бортам, мы едва не перевернули наше плавсредство. Вода действительно была солёная. Это существенно осложняло дело. Мы бы не доплыли до моря так быстро, а значит творится что-то неладное. Или когда мы спали, то спали достаточно долго, чтобы проплыть мимо того портового городка... И мимо Врат Балдуры... Не мог же туман окутать весь Фаэрун? Или мог? Люди в соседних шлюпках уже начинали паниковать. Да и я бы к ним с удовольствием присоединилась. Вот только паникующего тифлинга нам и не хватало. Пришлось брать себя в руки и ждать. Паника, в своём тихом виде, продлилась ещё несколько часов. Пока, самым чудесным образом, мы не уткнулись в вожделенный берег. Честно, нам было всё равно, чей это берег, и где вообще мы оказались. Поначалу. Потом эйфория от ощущения твёрдой почвы под ногами прошла. Встал вопрос о лагере, местонахождении, еде и пресной воде. Самым важным было найти воду.
– Я, пожалуй, схожу осмотрюсь. – Не то, чтобы я проявляла энтузиазм, просто хотелось пройтись. Осмыслить своё положение наедине с собой.
– Ночью... В такой туман. – Скептически выдал Уинстон.
– И что? По-твоему я не найду дороги назад?
– Не найдёшь. – Следопыт был непреклонен.
– Ты и без тумана в лесу ничего не найдёшь. Только спереть что-нибудь и горазда. – Ещё больнее поддел он меня.
– Да ну? Карманы тогда проверь.
Я обиделась и ушла. Нет, не в туман. Помогать обустраивать лагерь. А когда все устроились в импровизированных палатках-шалашах, завалилась спать.

Утро нам подарило надежду. Туман отступил, и показалось солнце. В его свете мы увидели, что оказались на узкой прибрежной полосе, между довольно густым лесом и морем. Я, не оттягивая момент, ушла на разведку. Так уж вышло, что моё решение совпало с решением идти за тем же Уинстона. Мы демонстративно разошлись в разные стороны под смешки друзей. Некоторое время я просто шла наугад, размышляя о возможном превращении в кровожадного монстра – оборотня. Затем, углубившись достаточно далеко, нашла дерево повыше и вскарабкалась наверх. Да. Нам невероятно повезло. Нас выбросило на берег в каких-то тридцати минутах прогулочного шага от дороги. Даже издалека она казалась довольно наезженной. Это несомненно хорошая новость. Хотя утро, начинающееся столь хорошо, грозит подкинуть нам не самый приятный вечер.
Возвращение в лагерь не заняло много времени. Там уже вовсю кипела жизнь. Я подошла как раз вовремя. В котле на огне уже вовсю кипел супчик. Я подсела к Арчибальду и без церемоний приступила к завтраку.
– Кстати, – сказала я, утолив первый голод, – я нашла тракт. Довольно наезженный.
Арчибальд молча кивнул. Принял к сведению. И через миг я смогла его растормошить. В какой-то степени даже шокировать. Дело в том, что Уинстон во время своей вылазки в лес, оказывается наткнулся на змею. Весьма крупную и агрессивную. И убил. И теперь он шёл к костру, бодро размахивая трофеем. Миска с супом хлопнулась об землю, а я уже вовсю цеплялась за Арчибальда, норовя спрятаться, нет, слиться с его широкой спиной, и трясясь как осиновый лист.
– Ты что это? – недоумевал следопыт, попеременно разглядывая то змею, то меня.
– Убери эту гадость от меня!
– Какую?
Этот паршивец, словно бы невзначай, подошёл ближе. Когда тушка рептилии оказалась в опасной близости от меня и Арчибальда, я убежала к импровизированной ограде прежде, чем воин успел что-либо сделать.
Видимо мой испуг не остался без внимания. К моменту выхода к тракту я указывала направление, а «змеиный» следопыт держался от меня поодаль. Так что обстановка не раскалялась, но и не остывала.
Мы успели пройти не так уж и далеко. Шли всего часа два, но ведь в нашей толпе были и дети, и люди в возрасте. Хотя и по большей части налегке. Чем дальше мы уходили от моря, тем реже становился лес и более заболоченной почва. Пейзажик, мягко говоря, унылый. К обеду небо затянуло облаками. Моросил мелкий дождик, нас окружало натуральное болото, и несмотря на то, что дорога продолжала быть ровной, наезженной и в стороне от топи, назревал конфликт, от которого нас спас фургон с мужичком на козлах, правящим двумя лошадками. У нас и раньше были подозрения, что мы попали куда-то совсем не туда куда рассчитывали. А после того как мужик поздоровался на совершенно незнакомом языке, мы в этом убедились.

Бартоломью вышел вперёд,попутно шаря у себя в карманах. Наконец, он достал с виду простенькое колечко, надел на палец и... заговорил с мужиком на его языке.
– Эти волшебники и их штучки... – процедила я сквозь зубы.
– Бывают весьма полезны. – Продолжил за меня Кевин.
– Может быть.
Мы наблюдали за диалогом местного жителя и волшебника. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что Барт спрашивал дорогу до города. Мужик махнул за спину рукой, мол, туда идите, и подхлестнул кляч.
– Хорошая новость, – обратился к нам Барт.
– До города часа два пути пешим ходом осталось. И именно в том направлении, в котором мы и шли.
– А плохая? – Мой скептицизм иногда выходит наружу.
– В городе творится неладное. Сказал, что лучше нам успеть до заката, иначе болото нас приберёт.
– Обычное местное суеверие?
– Может быть. Дойдём и узнаем.
    Дошли мы вовремя. Приободрившиеся «беженцы Боннивилля» пошли увереннее и быстрее. Городок был ... честно говоря уровня Дальнеземья. Только без замка, и мрачностью атмосферы мог бы поспорить с любым кладбищем. Такое ощущение, что художник для написания подобного пейзажа использовал бы только чёрную и коричневую краски, с редким вкраплением жёлтого пламени факелов. Не знаю, где мы оказались, но осень и болото тут правили, казалось, бессменно, не первый сезон, без всякого перерыва на зиму, или даже лето. Голые деревья скрюченными чёрными монстрами нависали над серо-коричневым городком. Люди почти не ходили по улицам. Большинство, похоже, уже подпирало двери чем потяжелее. Тем не менее, то и дело в щелях приоткрытых ставней я замечала лица местных. Трактир стоял ближе к площади. Точнее, тому участку, который должен был исполнять её функцию. Его от остальных домиков отличала высота. Внутри было малолюдно, но на удивление тепло и светло. При содействии Головы, спешно вызванного из дома, мы смогли расселить беженцев по домам. Голова был весьма недоволен. Уже был вечер, все явно чего-то боялись и двери отпирали крайне неохотно. Всеми разговорами занимался Барт при помощи кольца переводчика.
     Сами мы расселились в трактире, чем немало порадовали хозяина заведения. На радостях он расстарался, и вскоре мы ужинали вполне сносной горячей едой. Голова, всё это время заговорщически перешёптывавшийся с хозяином трактира, дождался своего часа и подсел к нам за стол, когда мы насытились и уже просто потягивали местное пиво. Все мы и так знали, что он нам скажет.
    «Добрые милсдари, вы люди боевитые. Не подсобите ли нам чутка? А то у нас упыр, вомпыр, или яка страшна, зубаста тварь завелася. Нет моченьки терпеть ужо. Укокошьте её по-быстрому, а мы уж не обидим, заплатим честь по чести.»  Не знаю, чем они нам платить собирались, но когда он ушёл, пересказ Барта отличался мало.
     Они жили, никого не трогали. Были тут раньше леса, поля плодородные. Всего и всем хватало. И был тут неподалёку особняк местного барона Уэскотта. Неизвестно, что произошло, но уже чуть больше сотни лет болото когда быстрее, когда медленнее, но неумолимо заполоняет всё вокруг. И идёт оно со стороны леса неподалёку от поместья. А вместе с болотом пришла стая адских псов. Предводительствует стаей огромный чёрный кобель. И всякий раз, как стая приходила в город, то неизменно хоть одного да задирала.
– Ну не знаю, – засомневалась я, – оголодавшие волки?
– Не думаю. Они так себя не ведут, даже когда совсем ничего нет. Обычно откочёвывают туда, где добычи больше. – Возразил Уинстон.
– К тому же, у нас есть более важное задание. Если мы погибнем от клыков некоей стаи, то уже точно ничего для нашего мелкого не сделаем.
Признаться честно, мне не хотелось в это ввязываться. Кто знает, что у зверя на уме? Человек всё же понятнее.
– Ну хорошо, – подытожил Барт, – тогда утром будем разбираться. Сейчас я предпочитаю отдохнуть на нормальной кровати в этом, если можно так сказать, трактире.
– А ты видал заведения пошикарнее? – Бросила я ему в след, но ответа не последовало.
      Поднявшись наверх, я задержалась у двери комнаты Арчибальда. За ужином мне показалось, что он был угрюмее обычного. Это наверняка было связано с укусом оборотня, или тем положением, в котором мы оказались в этом городке. Кстати, он назывался Мордентшир. Со стороны лестницы послышались шаги. Уинстон и Дарвир поднимались наверх. Их сложно было перепутать с кем-либо. Пришлось спешно уходить в свою комнату.
    Я лежала на кровати и думала. Получалось не очень. Мы оказались в неизвестном городке, неизвестно где, с грудным младенцем на руках, с неизвестно каким проклятием. Это, если не считать, что трое из нас укушены оборотнями, и неизвестно, что с нами будет. В окне, сквозь редкие облака, виднелась луна. Растущая. Я заснула с мыслью, что если обойдётся, то стоит обязательно попробовать разговорить Арчибальда. Да, он староват. Мне двадцать шесть, а ему пятьдесят, но я никогда не страдала от возможных предрассудков по этому поводу. Эльфы, вон, по пять сотен лет отсчитывают. Хотя людей и тифлингов это не касается. Да, это была главная моя проблема. Хоть он и не знает, кто я на самом деле, мне было страшновато представлять его реакцию на это известие. Нота была не очень приятная, но тем не менее мне удалось уснуть.
    Ну что за люди, а? Подумала я, когда сквозь сон услышала какой-то шум на улице. Ну что им не спится по ночам?
– Подъём! Тревога!
Сон слетел с меня, словно его и не было. Снаружи шумели местные жители, внутри кричал, поднимая всех, Уинстон.
Следопыты всегда спали чутко. Кевин, первым почуяв неладное, ушёл на разведку, а Слейд разбудил нас. Вскоре Кевин вернулся. Он был мрачнее ночи и болот, что нас окружали.
– Вам стоит на это посмотреть. Особенно тебе, Барт.
– Что ж там такое-то? – спросил волшебник по пути к месту происшествия.
– Не знаю. Никогда такого не видел.
    Никто из нас не видел. В большом, полупустом сарае лежал мужчина с разорванным животом. Его внутренности дотянуло аж до входа, а рядом с сараем стояла статуя пса из сена, смешанного с землёй и глиной. Одного взгляда на труп мне хватило, чтобы забежать за здание. Ужин был давно, но помогло мне это мало. Полегчало мне от целительного прикосновения Дарвир.
– Шла бы ты обратно в трактир.
– Ничего, я потерплю. Что там с тварью? – тяжело выпрямилась я, переводя дух.
– Понятия не имею. – Вступил в разговор подошедший Барт. – Тварь сильна. Она выпотрошила мужика одним укусом.
– А статуя? – мы с Дарвир переглянулись.
– Тоже не знаю. Какой-то фон магии на ней есть. Определённо, её призвали.
Он отщипнул от собаки кусочек, и та мгновенно рассыпалась.
– Ну вот. Сломал улику.
– Да я...
   Нас отвлёк подбежавший Голова. Волшебнику пришлось переключиться на него. Мы же вернулись обратно в трактир. По пути мы с Дарвир размышляли о ещё одной насущной проблеме, отчасти связанной с семейством псовых.
– Нельзя забывать о том, что тебя, Уинстона и Арчибальда покусал оборотень. А завтра полнолуние.
– Да, Дарвир. Я помню. – Куксилась я, подпинывая ногой камешек перед собой.
– Уинстон предложил запереть вас в клетке, в подвале трактира.
– Если учесть, что на «Боннивилле» оборотень размазывал людей по стенам тонким слоем, то где гарантия, что клетка нас удержит,  если мы всё–таки превратимся?
– Нет никакой гарантии.
– И что же нам делать? – Я сникла.
– Ждать?
Мы как раз подошли к своим комнатам, когда к нам подошла няня с сыном Шлука. Женщина была весьма растеряна.
– Вы не видели Арчибальда? Он ушёл, ничего не сказав.
    Мы молча переглянулись и подошли к двери в его комнату. На стук никто не отозвался, а закрытые замки меня редко останавливали. Его не просто не было. Он, судя по всему, покинул нас сразу после того, как мы уснули.
– Так. – Подытожил бесшумно подошедший сзади Кевин, заставивший меня подпрыгнуть от испуга. – У нас теперь три проблемы. Собаки, проклятие ребёнка и возможное проклятие трёх из нас, и один сейчас неизвестно где, и возможно крайне опасен.
 Я некоторое время смотрела на неожиданно разговорившегося следопыта. Давненько он таких долгих речей не произносил.
– Важно тогда, чтобы он оказался как можно дальше от города.
Ага, подумала я, подальше. Кругом одна топь. Утонет, не найдём. Ребёнок, конечно, при нас, но мужчину жаль. Особенно, если проклятие его не тронет всё–таки.
– Будем решать проблемы поэтапно. – Подвёл итог Барт, когда все собрались за столом в одной из комнат. – Наола и Уинстон. Вам придётся провести следующую ночь в клетке в подвале. Уж извините, если что.
– Да ничего. Кто ж знал, что так выйдет? Вы, главное, найдите металл покрепче.
– Об этом позаботится Дарвир.
– Ладно. А вы чем займётесь? Нас стеречь будете?
– Нет. Если вы превратитесь, мы и так узнаем. Мы будем присматривать за ситуацией в городе.
   На том и решили. Поутру Дарвир и Зорг ушли к кузнецу и вернулись через несколько часов со здоровенными клетками из толстых полос металла. Их разместили в подвале. Разумеется, мы не стали говорить трактирщику, зачем мы на ночь арендовали его подвал. Чем меньше он знает, тем крепче он спит. Если, конечно, всё будет хорошо, и кому-то в этом городе вообще удастся поспать. Чем ближе был вечер, тем тревожнее нам становилось. Уинстон скрупулёзно проверял каждое крепление на своей клетке. Я же в этом ничего не понимала, и потому доверилась дворфийскому профессионализму, и когда пришло время, просто разместилась поудобнее.
– Удачи вам. – Прогудел Зорг сверху и захлопнул крышку подвала. Звук напомнил о крышке гроба. Интересно, почему?
   Некоторое время мы просто сидели в темноте. У меня перед следопытом было некоторое преимущество. Он человек, и не видел в темноте так хорошо как я, со своей толикой крови демона. Я видела ящики с едой, бочки с напитками, окорока и колбасы под потолком. Вот крыса спускается по верёвке, чтобы перекусить одним из окороков. Ещё одна, явно смелая, или просто наглая, подошла к моей клетке. Встала столбиком, принюхиваясь. Блеснули в отблеске луны, выглянувшей в маленькое оконце, глазки бусинки. Я шевельнула хвостом в её сторону. Зверька как ветром сдуло. Я, с замиранием сердца, прислушалась к себе. Затем, опомнившись, к Уинстону. В свете луны я видела, как он в упор смотрит на меня. Ах, да. Хвост. Забывшись, я не спрятала его под одежду после того, как спугнула крысу, и моя маленькая тайна оказалась раскрыта.
– А остальные в курсе, что с ними ходит демон?
– Я. Не. Демон. – Выделив каждое слово, процедила я.
– У тебя часом шерсть не начала расти, следопыт?
– Нет.
Помолчали. Луна медленно плыла по небу.
– Я тифлинг. Мой отец тифлинг, а мать человек.
– И что? Всё равно демон.
    До рассвета мы сидели молча. Хотя мы оба понимали, что превращение запаздывает, особенного облегчения мы не испытали. Из легенд мы знали, что оборотнями становятся в первое полнолуние. Вопрос был в том, а наша ли это луна?
– Уинстон?
– Что?
– А что если мы не на Фаэруне?
– Ты бредишь?
– Не думаю.
Разговор может и склеился бы, если бы не окликнувший нас бас Зорга.
– Ну что волчары?
– Сам ты волчара! Выпускай давай! – Вскинулся на него Уинстон.
   На что полуорк ухмыльнулся, осклабив клыки, и первой выпустил меня. Пока я отряхивала одежду и прятала хвост, Зорг, нарочито не спеша, освободил следопыта.
    Наверху нас ждал плотный завтрак и новости. Ночью собак удалось подловить на окраине города. Их было немного и обошлось без жертв. Барт смог подбить Голову на облаву, и теперь мы ждали вечера, чтобы огромной толпой загнать псов и решить проблему Мордентшира.
    Целый день у нас ушёл на подготовку. В результате, если в округе и водились ведьмы, то они спрятались в самые тёмные углы, ещё издалека завидев наше факельное шествие. Наша группа отделилась согласно плану, пошла с двумя проводниками в указанном направлении. И чем дальше мы уходили в болото, тем сильнее в нас зарождалось ощущение, что это не мы устраивали облаву, а нас заводили в засаду.
Начал сгущаться туман. Не такой густой, какой окутывал нас на пароходе, но видимость значительно ухудшилась.
    Первая собака застала нас врасплох. Один из проводников успел лишь вскрикнуть, и топь поглотила его с противным чавканьем. Мы выхватили оружие и, ведя перед собой факелами, сгрудились в кучу, как тогда на пароходе. На нас бросилось сразу три собаки. Я стояла в центре нашей группы, и ближайшая тварь мгновенно поймала арбалетный болт, выпущенный мной. И побежала дальше. Уинстон насадил другую сразу на два своих коротких копья, а Кевин, ткнув в неё горящим факелом, довершил начатое, предоставив нам дополнительное освещение. Сбоку от меня вскрикнул Барт. Когда я обернулась, он уже лежал на земле, и в его ногу вгрызалась одна из псин. Та, что не заметила моего болта. Я отбросила арбалет, и изо всех сил ударила её факелом по голове. Она отпустила волшебника, и тот незамедлительно спалил тварь магическим огнём.
– Ты как? - Спросила я, подбирая арбалет. Зорг зарубил третью псину с удивительной лёгкостью.
– Жить будет. – Что бы мы делали без магии лечения Дарвир?
– Зорг? Что с твоим оружием? У тебя же вроде меч был.
– А теперь топор. И после тех оборотней я сходил к кузнецу, и попросил оковать топор серебром.
– Значит серебро на них действует так же хорошо, как и огонь. – Подытожили следопыты.
   К нам шло ещё, по крайней мере, пять собак. Медленно, словно они знали, что мы не отобьёмся. По болоту разнёсся многоголосый вой. И почти сразу им ответили вопли умирающих людей Мордентшира.
– Может отступим? – Кажется, это я пискнула. Здравая мысль, конечно, вот только как и куда? В пылу битвы мы не заметили, что потеряли своего оставшегося проводника, Барт сам идти не мог. Его поддерживал Кевин, пока мы сдерживали стаю, тем самым, давая время Дарвир оказать необходимую помощь.
– Мы либо уходим, либо нас живьём сожрут!
    Мы все были на пределе. Мы убили всего пяток тварей, но они словно высасывали наши силы. Уинстон вёл нас через топь. Барт бежал через силу, но держался, а вот я начала довольно быстро выдыхаться. Морские путешествия не требовали забегов на длинные дистанции по болотистой местности. Собаки не отставали. Они уверенно и неумолимо загоняли нас всё глубже в топь, пока мы неожиданно не выбежали на открытую местность. Громадный круг, свободный от трясины. И в центре стоит обветшалый двухэтажный особняк.
– Мы заблудились. – Через силу выдохнула я.
– Нет. Горожане говорили о нём. – Припомнил Кевин.
– И чем...
Договорить я не успела. На Зорга накинулся пресловутый чёрный кобель. Вожак. Если бы не броня, и то, что Зорг в тот момент удачно сбалансировал на кочке, то псина точно повалила бы его, и почти наверняка вцепилась ему в глотку. А так, зубы вхолостую клацнули по воздуху. Очень впрочем звучно. А вот пёс поменьше умудрился вспрыгнуть ему на спину. В этот момент, другая собака вцепилась зубами мне в руку. Я закричала и выронила факел, пытаясь свободной рукой, в которой держала короткий меч, отбиться от твари. Полуорк с рёвом скинул с себя псину, и перехватив за шкирку, курнул тварь в бочаг. Та, что грызла меня, внезапно вспыхнула как свечка, и опала бесформенной кучей. Барт смог сконцентрироваться на заклинании. Это дало нам ещё немного времени. Достаточно, чтобы, под прикрытием огня, забежать в дом, подпереть дверь спинами, и увидеть, как в одно из плохо заколоченных окон, влетела одна из собак, раскидывая доски по гостиной. Мы даже не успели среагировать, как неизвестный мужчина, мощным ударом меча, располовинил тварь на две, мгновенно осыпавшиеся суглинком и сеном, кучки.
– Agus bhíech mé ago súila go ar an laghad, ar ano oíche beidh siady besiega mo theache *
Устало усмехнулся незнакомец. Судя по всему, у особняка всё ещё был хозяин.

* – А я так надеялся, что хотя бы в эту ночь они не будут осаждать мой дом.

                                                                       

***

Поместье Уэскотт.

Да, видок у нас был не очень. Представляю, что о нас подумал хозяин особняка. Толпа грязных, перепуганных, и частично израненных, людей, один дворф, один полуорк, вваливается в дом с оружием наголо, но не затем, чтобы ограбить, а затем, чтобы укрыться. Однако мужик был и сам не прочь укрыться где-нибудь. Пока Бартоломью, по нашему обоюдному согласию, налаживал контакт с помощью кольца переводчика, у нас было время осмотреться. Когда-то это, несомненно, был красивый и богатый особняк. Теперь эту рухлядь удерживало от обрушения чудо. А может просто надёжная несущая конструкция. Окна были наглухо заколочены досками. В то, что выбила собака, пробивался свет уже начавшей убывать луны. На стенах висели выцветшие гобелены. Уже почти невозможно было разобрать, что на них было выткано. С картинами была та же беда. Как и с меблировкой. Сам хозяин поместья был среднего роста, крепкого сложения, в одежде старой, но ухоженной. На вид ему было лет тридцать пять – сорок, но на лице лежала печать не возраста, а усталости. Он жестом пригласил нас наверх. По ступенькам подниматься было страшновато. Они скрипели и грозили обвалиться в любой момент. Однако Зорга они выдержали, а значит выдержат и нас. Судя по всему, он обитал в своём кабинете. Помещение было гораздо более обжитым. Нигде не лежала пыль, не свисала паутина, мебель была вроде такая же старая, но всё же крепче чем та, которую мы видели внизу. Здесь хотя бы чувствовалась рука призрачной уборщицы. В настоящую мне пока не верилось. Компания разместилась на остатках комплектов мебели, я прогуливалась по кабинету, разглядывая потускневшие картины. Их состояние было гораздо лучше тех, что висели внизу. С одного из портретов на меня смотрел хозяин поместья. Вот только, судя по состоянию холста, это либо его очень похожий предок, либо мужику никак не меньше сотни лет. Я пощупала краску. Старая, потрескавшаяся, ни маслом, ни самой краской давно не пахнет, а на ощупь уже похожа на высохшую кору. А вот рама чистая. Пыль с неё смахивали явно гораздо чаще, чем с остальных картин. Только я потянулась заглянуть за портрет, как меня перехватил за руку хозяин поместья и что-то весьма угрожающим тоном сказал Барту. Он услужливо перевёл.
– «Держите свою клептоманку в узде, иначе за последствия я не отвечаю».
– Сам ты клептоман! – огрызнулась я, выдёргивая из его, надо сказать железной, хватки свою, уже начинающую ныть, конечность.
Обстановку разрядила... служанка. Оказавшись существом очень даже настоящим, да ещё с подносом, на котором громоздились чайник, чашечки, блюдечки и миска с выпечкой. Где и как доставался в сложившихся болотных условиях чай и мука, так и осталось для меня загадкой.
За распитием напитка Барт рассказал нам то, что чуть ранее ему рассказал наш неизвестный.
Его имя Роджер Уэскотт. Он хозяин этого поместья, и у него довольно печальная история. В своё время, довольно давно уже, он должен был жениться по расчёту на одной особе. Не то чтобы его род бедствовал. Но ситуация тогда складывалась так, что выгодный союз был налицо и пришлось согласиться. Девица, с первых минут пребывания в его доме, показала исключительно вздорный, если не скверный характер. Ни он, ни она не были от марьяжа в восторге. Но, так или иначе, свадьба должна была состояться. Если бы не случившаяся позднее трагедия. Поздно ночью, когда семьи уже спали, Роджеру приспичило прогуляться  в сторону кухни. Там он услышал, как его без пяти минут невеста о чём-то спорит с его братом. Он пошёл туда чтобы разобраться, но тут его брат внезапно закричал, затем послышался звук падения чего-то тяжёлого, и потом мимо него пробежала, перепуганная до полусмерти, невеста. Роджер бросился на кухню, и нашёл там своего брата, истекающего кровью на полу. В его спине торчал большой, кухонный нож. В отчаянии он побежал за девушкой, которая уже успела выбежать из дома, и добраться до леса. Он легко догнал её. В темноте светлое платье было отлично видно. К тому же, трудно бежать когда наполовину погрузился в трясину, которая невесть как появилась в глухом лесу. Во всяком случае мужчина, сколько жил в родовых землях, ни разу не замечал ни одного болота. По словам Роджера, он пытался помочь ей спастись, но та лишь оттолкнула его и, рассмеявшись, прокляла его перед тем, как полностью скрылась в трясине. Она сказала, что болото поглотит его, его дом и весь род. С тех пор это место одна большая, издыхающая трясина с двумя целыми клочками суши: поместьем и Мордентширом. А призрак девушки каждую ночь повторяет путь своего бегства, и после этого приходят собаки.
– Её душа не упокоена и, возможно, если провести приличный похоронный обряд, она успокоится, и стая отзовётся, и перестанет терроризировать город.
– Тебе лучше знать, ты клерик. – хмыкнул волшебник.
Действительно. Кроме Дарвир некому знать, как такие вещи проводятся.
– Он хочет, чтобы мы помогли ему разобраться с этим. – Сказал Барт.
– Все хотят. – Скептически возразила я.
– Он заплатит. – Маг мгновенно сообразил, в чём я засомневалась.
– Да ну? И есть чем? – Я не могла не оживиться. Никогда не страдала альтруизмом. Во всяком случае, по отношению к тем людям, которые не пытались расплатиться со мной последними штанами.
– Определённо. В том сейфе, который ты обнаружила, и явно примерялась вскрыть.
– Вовсе нет! – Да как он смеет? Чтобы я отупела настолько, чтобы делать это у всех на виду?
– Это уже не важно, – видимо, лицо моё настолько живописно передало мои мысленные возмущения, что маг поспешил закончить рассказ, – Если мы снимем проклятие, то сможем забрать всё из сейфа. При любом исходе.
– Ну... хорошо. Начнём с поиска места, где наша беглянка утопилась? – я пошла на попятную. Деньги всегда были хорошим мотивом.
  По лицам остальных было ясно, что займёмся мы этим утром. А ещё лучше днём. И я была полностью с этим согласна. Но планы никогда не идут так, как задумано.
  Роджер милостиво выделил нам наиболее целые комнаты поместья для ночлега. Пробираться сквозь топь, кишащую непонятными псинами, никому из нас не улыбалось. К тому же, Дарвир предстояло много работы по залечиванию наших ран, из которых моя укушенная рука была лёгким недоразумением. Спали на удивление хорошо. Хотя завтракали мы молча в почтительно–траурной обстановке. Как выяснили поутру наши следопыты, люди, участвовавшие в облаве, все до единого погибли. И отчасти виновниками их гибели были мы, подбившие их на это мероприятие. Я думала об Арчибальде. Может и другие тоже думали, но мысли никто читать не умеет, а делиться своими я не хотела. Он ушёл так неожиданно. Да ещё в такой ситуации. Один он вряд ли сможет выжить на болоте, да ещё с этими псинами под боком.
До ночи у нас было достаточно времени. Выяснить, где девушка утонула, мы могли, только проследив за призраком, поэтому всё свободное время каждый посвятил какому-то занятию. Полезному или не очень. Барт штудировал свою книгу заклинаний, из комнаты Дарвир доносились звуки молитвы Глобу, следопыты продолжали обшаривать окрестности теперь уже с Зоргом, а я копалась в библиотеке, одолжив кольцо переводчика. Меня интересовала информация об оборотнях. Но пока что ничего кроме мифов, которые, судя по всему, везде почти одинаковы, ничего существенного найти не удавалось.
День пролетел совершенно незаметно. Тело, залеченное магией, помнило боль, но действовать не мешало. Мы поужинали, обсуждая возможную стратегию событий и действий. Пока что мы решили ограничиться шпионажем за призраком. Если появятся собаки, будем действовать по ситуации. То есть стараться не умереть и выполнить задуманное. К положенному времени все заняли свои места у окон, а следопыты так и вовсе наблюдали с тех остатков деревьев, что у самого поместья ещё смогли сохранить какое-то подобие листвы. И честно сказать, я их не видела. Хотя сомневаюсь, что они заметили бы меня в городских условиях. В полночь призрак неудавшейся невесты Роджера материализовался прямо на пороге дома и сразу же побежал в лес, по пути пару раз оглянувшись, видимо, на зов. Следопыты и Зорг, предварительно изучившие местность, имели соответствующую фору, мы спешили за ними как могли. Видимо именно поэтому мы столкнулись со стаей, а полуорк и лесные с вожаком. Первым, кто, как я успела заметить, пострадал от зубов пса, был Кевин. Однако он, несмотря на явно серьёзную рану, только ещё сильнее припустил за призраком. Зорг и Уинстон же принялись яростно атаковать чёрное чудовище. Иначе его уже и язык не поворачивался называть. Этот огромный монстр мог, походя, вырывать целые куски мяса из людей. Кевина сберегла только его броня. И то за ним тянулся кровавый след, который и чайник в деле хождения по следам нашёл бы. Как показало будущее, чтобы убить Кевина нужно вырывать куски побольше.
Отставшие, то есть я, Барт и Дарвир, оказались окружены сразу тремя или четырьмя собаками. Мне некогда было их считать. Справа от меня полыхнуло пламя, слева раздался боевой клич Дарвир. Мы сгрудились, прикрывая друг другу спины. На этот раз мы были готовы и справлялись успешнее, несмотря на то, что стая всё прибывала, и на место павшей псины вставала новая. Вскоре к нам присоединился Уинстон, подтащив тяжело раненого Зорга. Дарвир пришлось отвлечься на оказание первой помощи, поскольку на целенаправленное залечивание ран у нас совсем не было времени. То есть на распевание молитв, всякие непонятные жесты и прочие жреческие прелести. Хотя, на самом-то деле, пользы со стороны Дарвир в бою особенно-то заметно не было. За всё время наших странствий я помню только одно успешное участие Дарвир в бою. И, если честно, я не хотела бы это видеть снова. Жутко было.
Стая наступала. Вожак был ловчее и сильнее. Мы быстро слабели от продолжительного боя, и начали отступать к особняку. Похоже всё своё внимание стая сосредоточила на нас, и была надежда, что Кевин выжил и даже проследил за призраком. У дверей нас встретил Роджер и часть собак радостно, может даже чересчур радостно, набросилась на него. Тем не менее, мы каким-то чудом смогли зайти в дом, затащить Зорга и не пустить при этом стаю внутрь. При этом Барт, перед тем как захлопнулись двери, подпалил всю стаю напоследок широким конусом пламени. Мы тяжело дышали, привалившись к дверям, заодно подпирая их от бушующего снаружи вожака. В окна вроде никто не ломился, но двери содрогались так, будто в них били тараном. Когда всё внезапно стихло, я позволила себе сползти на пол. Моё оружие почти не помогало в бою. Лучше всего действовали Зорг и Барт. Надо будет взять пример с полуорка на досуге и посеребрить и своё оружие. Если мы выберемся с этого проклятущего болота. Кевин вернулся только через несколько часов. Уже начинало светать, а мы уже перевязали все раны, на которые не хватило магии Дарвир. То, что он нам рассказал было не менее интересно. На данный момент его история с успехом переплёвывала все слащавые человеческие романы, подходя по уровню к эльфийским.
Припёртый к стенке Роджер поведал нам отредактированную версию, в соответствии с поправками Кевина. Он действительно был уверен, что девушка убила его брата, хотя достоверно это подтвердить уже не удастся. Он догнал её на болоте и, злобно ухмыляясь, сказал, что так боги наказывают её за убийство. Девушка перепугалась, просила помочь, но жених был неумолим. Тогда она в отчаянии прокляла его, и утонула. С тех пор Роджер не постарел ни на год. Во всяком случае физически. Судя по всему, продолжительность его жизни напрямую зависит от продолжительности проклятия. И если снять проклятие, то умрёт и сам Роджер.
– Может это будет наилучшим выходом. – Меня саму удивил мой, незнакомый в этот момент, голос. Может во мне заиграла женская солидарность? Убивать можно по разным причинам. Может капризную невесту скомпрометировали, а может она имела свои причины убивать брата Роджера. Это уже не выяснить наверняка. Призрак очень озлоблен, и похоже абсолютно не склонен к разговорам. Тем временем Барт на повышенных тонах разговаривал с Роджером. Он наверняка пришёл к тому же выводу, что и я, только раньше, потому что когда я обратила на них внимание, Роджер ушёл к себе в кабинет и запер за собой дверь, недвусмысленно намекая на одиночество.
– Не бывает идеальных людей. – Волшебник был на взводе и нервно мерил шагами холл особняка. Мы наблюдали за его метаниями с почтительного расстояния.
– Ты запомнил место, где это произошло? – Резко бросил он, нарезая очередной круг. Кевин утвердительно кивнул.
– Тогда отдохнём до обеда и пойдём и осмотрим место.
– И что выясним? – Скептически спросила я. – Она утонула в трясине. Сотню лет назад. Нырять будем?
– Если потребуется. – Подал голос Уинстон.
– Да, рыжая. Ты же у нас на море провела больше времени, чем на суше. Небось плаваешь лучше рыбы.
– Но не в трясине же, Зорг!
Моему возмущению не было предела. Погодка на дворе явно не летняя, да даже если и так... трясина?
Нырять похоже всё–таки придётся. Следопыт услужливо проводил нас до нужного места. Тропка обрывалась у самого бочага. Спутники выразительно посмотрели на меня. Я подумала было попятиться, но меня припёрли со спины, и подтолкнули в нужном общественности направлении. Я хмуро скинула плащ и, подумав, кожанку. Всё равно все присутствующие уже в курсе наличия хвоста.
– Постой. – Голос Зорга меня сперва обнадёжил. Я подумала, что он хочет поменяться со мной местами, но паршивец всего лишь протягивал мне верёвку.
– На, обвяжи вокруг пояса. На всякий случай. Дёрнешь и мы тебя вытащим.
Гад, подумала я. Пару раз глубоко вдохнув для храбрости, я с громким плеском нырнула в бочаг. Какое там темновидение? Да в этой мути своей руки не разглядеть толком! Вода не ледяная конечно, но как бы насмерть не окочуриться, в поисках трупа столетней давности.  До дна я добралась очень быстро. Всего в пару–тройку гребков. И почти сразу нащупала что-то похожее на человеческий череп. Я принялась ощупывать останки, про себя думая, что ничем более омерзительным (кроме разве что работорговли) мне не приходилось заниматься. Как оказалось, окочуриться мне не грозило. Труп внезапно и, прямо–таки молниеносно, схватил меня за обе руки. Я дёрнулась было вверх, но куда там? Оно держало как в тисках. Извиваясь и теряя драгоценный воздух, я изловчилась ногой придавить верёвку и резко дёрнуть её. От резкого рывка у меня спёрло остатки дыхания, а руки, казалось, остались на дне трясины. Уже на тропе я, приходя в себя, куталась в плащ и выяснила, что руки при мне, но на них красноречиво синели костлявые отпечатки покойной невесты Роджера.
– Я туда больше не полезу. – Это было единственное, что я смогла выдавить, перед тем как окончательно закутаться в плащ с головой.
– Тогда я полезу, если рыжая хвостик поджала.
Последовавший плеск воды, засвидетельствовал исполнение «последней» воли полуорка. Через каких-то две минуты он резко вынырнул из воды.
– Вот ***.
О. Это совершенно новое ругательство.
– Что случилось-то? – Остальные обступили мокрого Зорга.
– Эта тварь там. – Я выглянула из-под плаща, и увидела четыре кровоточащие полосы на его груди.
– И я не знаю как ещё вытащить. Тяжёлая как лошадь и засела похоже глубоко в иле. Я попробую её привязать, но она защищается, а подкапывать, пока она меня рвёт на лоскуты, неудобно.
Решили сделать пятиминутную передышку. План Зорга был понятен, оставалось лишь попробовать его воплотить в жизнь.
– А где Уинстон? – Спросила я оглядываясь по сторонам.

 Уинстон шёл по тропкам, отмечая, что местность становится менее заболоченной. В какой-то момент он услышал далёкое пение. Заинтересовавшись, он пошёл на звук. Пела молодая девушка, гуляя по полянке и собирая цветы. Мужчина, помедлив вышел. Что-то показалось ему странным в том как она двигалась, но он счёл это неважным.
– Здравствуйте!
 Девушка резко обернулась уронив цветы.
– Простите, я не хотел вас напугать, но, что вы делаете здесь одна?
– Я уже не одна,-- Она улыбнулась, подбирая цветы.
– А всё-таки, откуда вы?
– Я из соседнего города. Меня зовут Марианна.
– Уинстон.
– Очень приятно. Честно говоря, я ищу свою бабушку. Она пропала на этих болотах много лет назад и я знаю, что местный лорд ещё жив. Мне бы очень хотелось узнать о судьбе моей бабушки.
– Вот как?

Зорг нырнул во второй раз. На этот раз он заставил нас поволноваться. Полуорк конечно был существенно крепче меня, и мог продержаться под водой дольше, но есть же предел. Когда наконец он вынырнул, я уже готовилась, пересиливая страх перед мертвяком невесты, нырять  за ним. Но Зорг выбрался на берег, и бросил нам конец верёвки.
– Тянем. Не знаю почему, но она не двигается.
Легче сказать чем сделать. Мы, как в сказке про пресловутый корнеплод, налегли всей нашей разношёрстной массой, и мне непонятно как верёвка выдержала. Её натянуло не хуже струны.
– Подкопаю ещё – сказал полуорк, и снова сиганул в бочаг. Мы только стёрли с лиц брызги и решили, что к совместному купанию мы готовы не были, а значит мести Зоргу не миновать.

– Тогда я пойду поговорю с лордом?
– Да, я буду вам очень благодарна.
 Уходя с поляны, Уинстон обернулся и не увидел девушки.

– Эта тварь то лежит бревном, то снова нападет. Грудь Зорга красноречиво этому свидетельствовала. Как и руки, изодранные от кистей до самых плеч. Пока мы занимались его ранами, к нам подошёл нагулявшийся Уинстон, и рассказал нам о своей встрече.
– Ты там на свиданки ходишь, пока я тут, можно сказать, жизнью рискую ради похорон?! – Взревел полуорк. Надо сказать, вполне справедливо возмущается.
– А когда ты ушёл от неё? – Невозмутимо спросил Барт, о чём-то перешептывавшийся с Дарвир. Как оказалось, именно в тот момент когда пропала из виду девушка с поляны, на Зорга напал труп.
– Я вернусь к ней. А вы всеми правдами и неправдами выманите Роджера на поляну. Что-то мне подсказывает, что мы близко к разгадке.
 Уинстон быстро ушёл в сторону той прогалины. Мы переглянулись, и быстро пошли к поместью. Там оставалась часть наших вещей. В первую очередь сухая одежда. Дорога не заняла много времени. До заката оставалось ещё не меньше 5 часов. На наше предложение Роджер сперва ответил категорическим отказом. Что и не удивительно. Но после некоторого давления со стороны волшебника он всё-таки поддался.

Мы вышли к поляне, где нас ждал Уинстон, где-то через час. Рядом со следопытом стояла довольно миловидная девушка. Только Роджера при виде её аж перекосило. Он что-то процедил сквозь зубы и достал из ножен меч. Я и Барт одновременно отступили за защиту деревьев, пока остальные недоуменно переглядывались. Я и волшебник первыми заметили некоторую полупрозрачность девушки. Роджер и Марианна начали носиться по поляне, пытаясь достать друг друга. Он её мечом, она его когтями. Позади нас послышалось глухое рычание. Я, не дожидаясь пока из меня вырвут шмат драгоценной плоти, белкой взлетела на дерево. Барт уверенно последовал моему примеру, а не столь предусмотрительные товарищи приняли бой с вожаком стаи. Мы успешно отвлекали внимание пса на себя. Какой бы магической природы он ни был, лазать по деревьям он не мог, а огонь волшебника и мои арбалетные болты его достаточно раззадорили, чтобы дать возможность Зоргу наносить сокрушительные удары.
Мы не поняли, в какой момент это произошло. Вот Барт бросает в собаку очередной сгусток пламени, вот Зорг замахивается в очередной раз, хотя было видно, что собаке словно ни по чём его атаки, вот я выстрелила в последний раз, у меня закончились болты. И тут псина вдруг осыпалась кучей грязи и сена. Мы перевели взгляды на поляну. Роджер и Марианна не двигались. Так близко друг к другу. Почти обнимались. Из его спины торчала её когтистая рука. Из её спины торчал его меч. Девушка, слабо ухмыльнувшись, растаяла дымком, осевшим на траву. Мужчина упал на колени, а затем рассыпался прахом, который тут же развеял ветер.
Когда Зорг в очередной раз нырнул в бочаг, то не обнаружил останков девушки. Он шарил в иле пока хватало дыхания, но безрезультатно. Трупа не было.
Мы вернулись в поместье через несколько часов, когда полностью убедились, что проклятие действительно спало. Если не с природы вокруг, то с лорда Уэскотта. И после краткого объяснения дворецкий вручил нам ключ от сейфа, и ушёл. Позже, он и служанка уходили в сторону Мордентшира. В сейфе мы нашли дорогие драгоценные камни. Это было довольно приличной наградой, если учесть, что мы несколько раз могли погибнуть. Я и Уинстон, пользуясь случаем, под неодобрительными взглядами друзей обшарили поместье. В погребе нашлось весьма приличное вино. Лет так на двести выдержки.
Вернувшись в Мордентшир мы узнали, что не все погибли в той облаве. Выжил и капитан стражи, и Голова, и много кто ещё. Просто потрепали их чуть сильнее, чем нас, и теперь они «отлёживались» в трактире за кружками местного пойла. Их мы там застали, когда первым делом шли проверять сохранность ребёнка Шлука и его няни. Женщина была в полном порядке, ребёнок всё так же зелен и чешуйчат. Барт с порога обрадовал их, что стая болотных псин их больше не потревожит, на что мужики, радостно взревев, осушили кружки и потребовали ещё. Поспешил маг с этим заявлением. Видимо там, где мы, там и неприятности. Или это просто совпадения такие. Но не успели мы устроиться за столом, как в трактир ввалился перепуганный стражник и, что-то заикаясь, пролепетал капитану.
– Ещё одно убийство, – Подорвался Барт, и сцапав стражника за рукав, потащил к выходу.
Тело мужчины лежало в переулке с разодранным горлом. Неподалёку валялась куча земли, остававшаяся после тех собак.
– Его убила не собака, – уверенно сказала я. Мне хватило лишь бегло осмотреть труп и кучу. – Те собаки рассыпались болотной землёй с болотными же травами, а здесь земля с соломой. Ищите убийцу среди людей.
И я развернулась и пошла обратно в трактир. Устала я от этого болота. И у нас хватало своих проблем. Например, пропавший Арчибальд.
Убийцу действительно нашли среди местных. Один задолжал другому, и человек решил прикрыться проклятием, чтобы выйти сухим из воды, но просчитался. Некстати снятое проклятие не помогло скрыть преступление.
За весьма большие деньги нам удалось раздобыть лошадей. Мы уходили из Мордентшира в смешанных чувствах. Призрак девушки, псы, смерть Роджера, уход Арчибальда. Зорг не отходил от няни и ребёнка ни на шаг. Но не успели мы потерять город из виду, как увидели покосившийся фургон, и суетящихся вокруг него людей. Это было слишком похоже на самые банальные засады. На всякий случай мы перестроили лошадей так, чтобы няня и ребёнок оказались со всех сторон укрыты от атак. Когда подъехали ближе, то встретили неприветливые взгляды мужчин. Черноволосые, неуловимо похожие и странно одетые люди смотрели если не с ненавистью, то с отвращением точно. Барт видимо спросил, не нужна ли им помощь, но встретил такой резкий ответ, что попросту опешил. Я вообще не различила ни одного отдельного слова, так быстро они что-то проговорили.
– Ну и ладно. Поехали, сами справятся.
Маг растолкал нас и поехал дальше по тракту. Мы, пожав плечами, последовали за ним. Но отъехать мы не успели. Нас окликнул молодой женский голос, и мы обернулись. Из  фургона вышла молодая, красивая девушка в цветастых юбках и белоснежном топе. Из-под ярко-красной банданы вбивались длинные чёрные локоны. Она той же скороговоркой, но чуть помедленнее, стала что-то объяснять волшебнику. Её спутники уже краснели от злости, но молчали. Мать честная! Уинстон с отвисшей челюстью просто пялился на неё, вот они и вскипели.
– Она говорит, что помощь им действительно не помешает, а её братья просто недальновидные идиоты. Её зовут Дулкими, а остальные - её братья. И если мы им поможем, то они могут помочь нам проводниками.
То-то мужики так покраснели. Какой-то выходец из леса пялится на их драгоценную сестрицу. Если у них так не принято, то следопыт заимел себе с пяток лишних врагов.
На починку их фургона у нас ушло с полчаса, благодаря силе Зорга и кузнечному мастерству Дарвир. Дулкими охотно болтала, а Барт переводил нам о том, что вистани могут ходить безопасными путями через туманы, что так умеют исключительно женщины вистани. Что за опасность представляли местные туманы, мы так и не поняли.
 Мы не знали, что иногда вистани тоже ошибаются с выбором пути, а туманы любят играть с людьми, рискующими ходить через них.

****

Проклятие Анкхтепота.

Мы подъехали к границе. Как нам перевёл маг со слов Дулкими, подобным образом тут все земли разделены. Если пройти нельзя, это сразу становится понятно. Но женщины вистани способны видеть безопасную дорогу сквозь туманы и вести по ней целые караваны людей. Она любезно согласилась нас провести за помощь в починке фургона. Мы воспользовались оказией и поскидывали часть поклажи в фургон. Лошади нам были благодарны. Их же мы привязали к фургону, чтобы не потеряться в тумане. И въехали в белую мглу.

Мы ехали несколько часов, прежде чем начало понемногу светлеть. И заметно теплеть. Через некоторое время начало ощутимо припекать спутников, и приятно греть меня. Удобное преимущество крови, что тут скажешь. Я скорее ощутила, чем услышала, как лошадь вступила на что-то мягкое. Мы ехали по чему-то сыпучему и мягкому, вокруг заметно теплело, светлело, а вскоре туман соизволил рассеяться и явить нам... пустыню. До самого горизонта перед нами простирались только и исключительно пески снизу, и ярко-голубое небо сверху. В состояние шока нам не дали впасть крики внутри фургона. Кричали братья Дулкими, а их сестра пыталась что-то робко возразить, насколько это было понятно по интонациям. Но всё перешло границы после того, как послышался звонкий удар и девушка вскрикнула. Уинстон прямо с лошади вскочил на козлы фургона и распахнул дверь. Мы, толпясь за его спиной, осторожно заглянули внутрь. Дулкими сидела на полу и, закрыв лицо руками, плакала, её окружали её братья, с перекошенными от ярости лицами. Мужская половина моих спутников состроила на редкость решительные, мрачные гримасы, интернациональным языком говоря, что обижать слабый пол нехорошо и сейчас у Дулкими станет на шесть братьев меньше, если они немедленно не оставят её в покое. Численный, да и воинский, перевес был несомненно на нашей стороне, и братьям пришлось вылезти на солнце к нам, а Уинстон немедленно примостился у плачущей Дулкими. Барт подкинул кольцо переводчика на руке и бросил его следопыту. Тот ловко его поймал, и мы оставили их наедине.
Я подала пример остальным, снимая кожаный доспех и оставаясь в одном льне. Оставила только тунику, чтобы не смущать братьев вистани своим хвостом. Мало ли какие у них суеверия. Судя по всему, я была права, и попали мы в абсолютно далёкое от Фаэруна место.

Уинстона ожидал сюрприз, и мы тайком уже ставили на реакцию следопыта. Сюрпризом являлась некая дворфийская личность, чья половая принадлежность была для него загадкой, мы нарочно не подавали виду, а следопыт, видимо, тактично не интересовался. Он вышел из фургона примерно через час, а я быстренько заскочила внутрь пока он не опомнился, предварительно перехватив из его руки наше драгоценное колечко.. Через некоторое время снаружи донеслось «Да вы охренели!» и я поняла, что проспорила. Я думала, он никак не отреагирует на то, что Дарвир женщина. Видимо он совершенно не встречал дворфийских женщин. Хотя, по их меркам, она ещё даже девушка. Я подсела к девушке, сменив вахту. Она уже не плакала, но на её щеке красовался такой синяк, что мне захотелось открутить её братишкам головы.
– Можно попросить у тебя платок на голову? – попыталась я отвлечь её от мрачных мыслей.
– Да. – Она достала небольшой сундучок, и стала вытаскивать из него разноцветные платки. Мне сразу приглянулся зелёный в жёлтых разводах, и я полезла в карман за деньгами, но девушка остановила меня, и сама потянулась завязать на мне платок. Я отпрянула было, но она уже заметила мои рожки. И, как ни странно, даже не испугалась. Я ждала чего угодно, что она закричит, или запустит в меня чем-нибудь тяжёлым, но она просто подошла, и повязала поверх волос платок на тот же манер, на какой он был завязан на ней самой.
– Ты что меня не боишься? – Я слегка опешила.
– А должна?
– Ну там крики «демон!», »спасите!», или ещё что-то в этом роде.
– Кого я только не повидала за свои странствия.
Мы помолчали, а затем тихонько рассмеялись. Всё также посмеиваясь, мы вышли наружу.
Все прекрасно понимали, что за спиной туманов уже нет, а значит надо искать другой выход. А на данный момент город, оазис, колодец на худой конец. Без воды мы далеко не уедем.

Дулкими понятия не имела, почему дар подвёл её. Мы должны были выехать в лес, но вышло то, что вышло. Поначалу было ещё ничего. Ровно до того момента, как Дарвир начала ныть, как ей жарко. Куда мы ехали, мы не знали, понадеявшись на некое мифическое везение вистани. Видимо оно действительно у них есть, потому что к тому моменту, как наше терпение было на исходе, лошади уже еле переставляли ноги, а Дарвир вообще скрылась внутри фургона вместе с теми, кто тоже был менее устойчив к палящему солнцу, лошадь Кевина обо что-то споткнулась и, едва не сломав себе ноги, упала на песок. Не пострадала, в отличие от того бедолаги, об которого споткнулась. Мы присмотрелись. У меня окончательно пересохло в горле. Под копытами лошади лежал труп. Можно подумать, ну труп и труп, мало ли мы их видали? Не мало. Но этот был похож на добротно высушенный финик.
– Мерзость, – выдавила я, попытавшись облизать губы. Не вышло, слюны вообще не осталось.
– Он умер недавно. – Спокойно выдал Кевин.
– Откуда знаешь?
– Одежда от солнца не пострадала. Можно было бы подумать, что он умер от обезвоживания и его высушило солнце, но это явно не так. Сутки, может двое.
Спутники тоже заинтересовались. После получасового консилиума выяснилось, что бедолагу, кем бы он ни был, прокляли. От этого и помер. Хотя меня больше порадовало то, что Зорг углядел на горизонте нечто похожее на город. Труп трупом, но если это не мираж, то там должна быть вода.

До города, однако, мы ехали ещё с час, потому что животные наотрез отказывались ускоряться. Зато их отлично простимулировал оазис в центре этого городишки. Поначалу мы даже не осматривались, а прямиком устремились к воде. На окружение мы обратили внимание только после того, как сами напились. Наверное на несколько дней наперёд. Несмотря на то, что поселение вокруг оазиса, при ближайшем рассмотрении, назвать городом ни один язык бы не повернулся, мы собрали аншлаг. Собрались наверное все, включая старика в лохмотьях и жмущегося к нему мальчонку лет десяти. Мы напряглись, но ни у кого оружия в руках не было. Такое ощущение, будто сюда настолько редко заходят, что появление такой толпы равносильно знамению. Зорг ощутимо ткнул Барта локтем в бок, намекая на налаживание контакта. Мне достались многозначительные переглядывания «смотри не воруй», на что я ответила таким же многозначительно-безмолвным «по-твоему тут есть что воровать?». Что воровать было. У людей практически не было украшений, зато всякая домашняя утварь прямо-таки пестрела золотом. У меня зачесались ручонки. Но мозг победил. Если есть бедняки, значит есть какое-то классовое различие. И я начала присматриваться к поселенцам, которые, кстати, довольно быстро потеряли интерес, после краткого изъяснения Барта, кто мы и чего хотим. По лицам мы поняли и без перевода, получить желаемый маршрут к границе и лесу нам будет сложновато. Жители были одеты относительно скромно, и такую же жизнь и вели. На местном подобии рынка вёлся натуральный обмен. Эквивалентом денег у них было всё, что может быть мало-мальски полезно. Тем не менее у них имелся храм. Ничем иным самое высокое здание быть не могло. Самой высокой его точкой была башня. Саму постройку окружали статуи «людей». Только вместо обычных голов у них были головы животных. Я повернулась к Дарвир.
– Слыхала о подобном? – Спросила я, указывая на храм.
– Не-а. Впервые вижу. Можно зайти расспросить.
– Когда наш маг закончит. – Мы посмотрели на Барта. В руках у старикашки уже была бутылка со спиртным, и он стал немного счастливее. Но, судя по лицу Барта, не сильно разговорчивее.
– Он говорит, что это город Мадар. Жителей здесь мало, а со всеми вопросами они обращаются к верховной жрице их бога Осириса. И приезжие тут есть, и их крайне много, по их меркам. Только все они оседают тут навсегда, потому что уйти отсюда невозможно.
– А что так? Кто-то мешает?
– Местный правитель. Они называют его фараоном. На данный момент он вроде как спит, но иногда он просыпается, и тогда пропадают люди. Собственно уже начали.
– И мы, неисправимые альтруисты, захотим, конечно же, помочь им, а не себе?
– Мы, пока ещё, ничего толком не знаем. Самое разумное поговорить с их верховной жрицей.
Жрица уже шла нам навстречу. Её длинное и просторное одеяние развевалось от лёгкого ветерка и отличалось от общей серой массы безупречной белизной. Для своего статуса жрица была сравнительно молода. На вид ей было не больше сорока лет. Чёрные волосы едва касались плеч, заплетены в мелкие косички и на конце каждой был маленький круглый золотой наконечник. Она приветственно кивнула нам, и мы отступили, давая Барту возможность налаживания контакта, но первой неожиданно выступила Дарвир. Мы пожали плечами, переглянувшись. Жрец со жрецом видимо всегда договорятся о чём-нибудь.

Я повернулась к выходу из города. Вистани  уже распрягали лошадей, но за пределами города. На языке жестов мы, то есть я и следопыты, смогли выяснить, что они всегда так поступают из-за того, что куда бы они ни приехали, их везде если не любят, то всячески недолюбливают. Поэтому они предпочитают не раздражать лишний раз жителей городов и селятся поодаль. А раздражать долго у них не выходило никогда, потому что вистани не могут задерживаться на одном месте дольше двух недель. На наши недоуменные взгляды, Дулкими мастерски изобразила нам пантомиму тяжелобольного и умирающего. Я, не менее выразительно, изобразила сцену заговора селян против несчастных вистани и отравленную пищу и воду. На это вистана рассмеялась, покачала головой и повторила пантомиму, но уже попонятнее, сделав упор на самих себя. Они сами загадочным образом начинали болеть и хиреть, если задерживались где-то дольше двух недель. От веселья нас отвлекли Барт и Дарвир. По их словам, мы можем здесь оставаться сколько влезет, ибо все так поступают, но мы не можем только выносить воду за пределы Мадара. На вполне естественный вопрос «почему?» последовал ответ: вода почему-то не просто портится, а становится практически ядовитой.
– Хорошо, можно напиться впрок и свалить.
– В том-то и дело, что так просто это не получится. Жрица пообещала дать ответы на наши вопросы, если они у неё есть, но утром. Пока что мы можем расположиться в черте города.
 Ну и ладно, подумала я. От одной ночи у нас не убудет.

Наивная. Мы, вполне удобно, разместились у оазиса. Зорг взял на себя ответственность по обеспечению безопасности ребёнка фон Шлука, поскольку Арчибальд от этих обязанностей, как полуорк выразился. «свалил пока не поздно» (Проклятье, а ведь никто из нас не догадался узнать имя мелкого.). Учитывая события на болоте, и факт покусанности оборотнями, надежды на благополучное его возвращение практически не было.
Уинстон практически сразу после установки лагеря куда-то свалил. Краем глаза я успела только отметить, что он прихватил с собой пару бутылок вина из особняка Уэскотта. Любопытство меня прямо-таки распёрло, и я, под прикрытием сумерек и тени городской стены, подобралась к лагерю вистани незамеченной. И узрела весьма милую сцену: Уинстон и Дулкими милой парочкой воркуют и потягивают трофейное вино. Периодически девушка заливисто хохотала, из чего я поняла, что следопыт травит байки и, как минимум, приукрашивает свою роль в них. Честно порадовавшись за них, я вернулась в город.
По всемирному, и видимо в нашем случае внемировому, закону свинства и в эту ночь мы не смогли отоспаться. Видимо мы приносим в новые места свою паршивую ауру, ибо у меня есть все основания полагать, что тот факт, что я тифлинг, не мешал остальным находить проблемы и без меня, и страдает кто угодно, но не мы. Во всяком случае сразу.
 Первое, что мы услышали, это был истошный визг Дулкими. Представляю, что творилось с ушами тех, кто находился рядом с ней, если она докричалась до самого озерца. А причина была более чем веской. На нас напали зомби. Нет, они не шли вооружённой, слаженной армией к городу. Они просто восстали из песка. Но об этом мы узнали чуть позже, когда добежали до стоянки вистани. Там вовсю буйствовала нежить. Мертвецы окружили фургон, и братья вистани во главе с Уинстоном, отбивались чем могли и как могли. Дулкими нигде не было видно. Барт колдовал почти на бегу, поэтому когда я и Зорг первыми врезались в толпу зомби, мимо нас пролетело несколько вспышек, и один из зомби осыпался тлеющими останками и тряпками.
– Где Дулкими?! - Закричала я Уинстону, попутно продырявливая грудную клетку одного из мертвяков.
– В фургоне! - Крикнул он в ответ и всадил копьё в голову ближайшему ходячему трупу. Вроде бы труха трухой, но держался труп, надо сказать, молодцом. Простому мечу и копью поддавался туго. Но с напором силы полуорка и магии волшебника мы худо-бедно сдерживали нападение. В какой-то момент все события для меня слились в какую-то замедленную картинку. Вот я, наконец, удачно подловила момент, и голова зомби, обмотанная полуистлевшими бинтами, покатилась по песку. В этот момент Зорг с рёвом рассёк сразу двух мертвяков, особенно близко подошедших к фургону. Вот один из братьев Дулкими вскрикнул, и мы увидели как его ноги обхватили торчащие из песка руки и в считанные мгновения утянули в песок. Кажется, мы закричали все разом. Вот на шум сбежались жители Мадара и тоже попытались сражаться, с помощью подручных средств. Крик другого брата Дулкими, крик самой Дулкими, зачем-то на свой страх и риск выскочившей из фургона. И вдруг всё ускоряется, на меня замахивается очередной зомби, и я уже ничего кроме него не замечаю, потому что моего оружия хватает только на сдерживание атак. Я отмахиваюсь, совершенно не заботясь о том, что там с моим хвостом и видит ли его кто. Главное выжить, а там разберёмся.
А потом всё внезапно кончилось. Зомби также неожиданно и быстро скрылись в песке, будто под их ногами разверзлась дыра и поглотила их. Мы лихорадочно осматривались, пересчитывая своих и оценивая потери жителей Мадара. Дулкими что-то кричала, рыдая в голос на плече Уинстона. В ходе нападения было потеряно четверо жителей Мадара, и пропали два брата Дулкими. Последнее ввергло девушку в шок, и сейчас она, совершенно не воспринимая реальность, ревела в фургоне, заботливо унесённая туда следопытом. Уцелевшие братья хмуро стояли рядом. На нас они смотрели уже без ненависти. Теперь их глаза горели жаждой мести. Один из них подошёл к нам, и что-то неразборчиво и быстро буркнул.
– Он говорит что его имя Марис. Он считает, что «джорджио», то есть мы, должны помочь им отомстить за братьев, раз уж один из нас так активно и удачно клеится к их сестре.
– Отлично. Сейчас зашнуруемся и побежим в любую сторону. Песок-то везде, авось нарвёмся на нежить. – Я, может быть, была неправа, грубя им, но меня поняли. Ситуация не располагала к поспешным действиям. Мы могли потерять ещё больше народа, погнавшись за угрозой, которая могла быть существеннее и страшнее, чем нам могло бы показаться на первый взгляд.

Как ни печально было это осознавать, но пришлось дожидаться утра. Уинстон и уцелевшие братья Дулкими провели ночь в успокаивании девушки и самих себя. Подозреваю, что тут не обошлось без винных запасов погреба Уэскоттов, но может оно и к лучшему. Вопреки всему, напившись, они не отправились мстить мумиям-зомби, а завалились спать, и проспали почти до самого обеда.

За это время мы удостоились аудиенции в храме Осириса. Верховная жрица рассказала нам душещипательную историю о древнем фараоне, который возжаждал жить вечно. На поиски решения этой проблемы он отправил своих советников. Советники потратили уйму времени и ресурсов, но вернулись ни с чем. Тогда Анкхтепот впал в ярость. Он обвинил верховное божество Ра в том, что тот лишь собирает всех без разбора себе в услужение, в своём загробном царстве. Фараон не собирался служить никому. Тогда он начал разрушать храмы Ра один за другим. В конце концов, божество явилось ночью, во сне, фараону и сказало, что Анкхтепот получит вожделенное бессмертие, но вместе с ним и наказание за разрушенные храмы. Фараон проснулся. Он не ощутил в себе изменений, но воспринял явление бога как знак и, первым делом, побежал рассказать об этом своей жене Нефир. Однако, первое же его прикосновение к женщине убило её. Тогда он ещё не понял, что сотворил и, прежде чем озарение настигло его, погибли от его прикосновений все дети фараона и несколько советников. В царстве наступили скорбь и траур. Погибших мумифицировали по всем правилам и похоронили в выстроенном для этого в горах ещё при рождении фараона Городе Мёртвых. Той же ночью после пышных похорон мёртвые восстали. Фараон быстро смекнул, что мумии подчиняются ему, и задумал обратить в них весь свой двор. Но жрецы Ра опередили его. Они уловили связь между ночными смертями, мумиями и тем фактом, что всё это началось после разрушения последнего храма Ра. В результате был быстро задуман и воплощён заговор. Фараон был заживо мумифицирован, и похоронен в Городе мёртвых. Однако, ни один жрец не прожил долго после этого. Все они стали мёртвой свитой Анкхтепота. Последний жрец Анубиса, из ныне живущих, отвечавший за мумификацию, был смещён с должности за пристрастие к алкоголю. Сейчас он побирается у ворот.
– Тот, что с мальчонкой? – встрепенулся Уинстон.
– Да, тот.
Мы подумали, что пропажи пропажами, но нам нужно искать выход. К тому же полезно узнать альтернативную версию. Я подозреваю дело тут не только в пьянстве жреца.

Мы навестили нищего. Мужик был на том же месте, мальчонка тоже. Вторая бутылка (и последняя из запасов Уинстона) разговорила его, но ненадолго. Он явно не желал говорить что-либо вообще о верховной жрице. Почти незаметно, но было понятно, что он явно её побаивается. В конце концов Дарвир удалось надавить на него достаточно, и мы услышали дополненную версию Хасана, как он представился. У жрецов Анубиса были документы, которые он сам видел. В них указывалось на то, что Нефир была мумифицирована и похоронена как положено. Однако были также свидетельства того, что её саркофаг пуст, и находились свидетели одинокой мумии женщины в пустыне. По предположению Хасана, Нефир пытается помешать мужу обратить всех живых в мумий. Сам Хасан, видимо, прогневил знанием этой информации верховную жрицу, и его выперли, по официальной версии за пьянство, хотя, по его словам, пить он начал после этого. Также были записи о том, что граница, не дающая никому выходить, спадает при пробуждении фараона.

Мы решили не оттягивать время и отправиться в усыпальницу фараона днём. По словам Хасана, мы должны были успеть туда до ночи, но внутрь он с нами не пойдёт. Из водных запасов у нас оставались только мои четыре бутылки вина, которые мы решили приберечь, поскольку воду из оазиса мы не могли взять с собой. Едва мы собрались выезжать, как нам перегородили путь братья вистани. Марис что-то привычно быстро, неразборчиво и безапелляционно проговорил на своём языке и указал на фургон. Внутри сидели Дулкими и няня с мелким. Мы, не менее безапелляционно, показали, что собираемся не на прогулку, и две женщины, не способные за себя постоять, нам будут помехой. Но, как оказалось, есть весьма упёртые личности, и эти самые личности просто направили фургон в ту сторону, в которую ехали мы. Вистани серьёзно собирались мстить, хотя ни они, ни мы до конца не понимали кому. Так мы и ехали. Дарвир сразу влезла в женщинам в тень фургона, и периодически мы слышали гневное сопение дворфийки. Жара её явно доканывала. Следопытам было как будто всё равно, Барт всецело ушёл в изучение книги заклинаний, и Марису пришлось дважды подхватывать выпавшие из руки поводья. В конце концов мы жестами указали ему, чтобы правил сам. Хасан корректировал наше направление по ему одному известному маршруту. Единственным ориентиром для всех была цепь гор на горизонте. Фургон, вопреки нашим планам, значительно замедлил наше продвижение, и до гор мы к ночи не добрались. Однако мы решили, что риск иногда дело благородное, и продолжили свой путь в темноте. Единственное, что меня радовало во всей ситуации, это то, что ночью в пустыне довольно-таки прохладно, и Дарвир перестала гневно пыхтеть. Мы передавали от седла к седлу бутылку уже из моих запасов. Барт, с видом знатока, оценил возраст вина в тридцать лет. Вистани, уважительно присвистнув, присоединились к распитию.  Похоже тут нам кольцо переводчика не требовалось.

Ночь была безлунной, всё небо усыпали незнакомые звёзды. Следопыты на крыше фургона занимались тем, что начали выискивать созвездия и давать им имена. Постепенно это занятие под хмель вина затянуло почти всех, и потому внезапная остановка фургона, заставившая Кевина буквально свалиться на песок, застала нас врасплох. Лошади истошно ржали, но, несмотря на гневные окрики Хасана и Мариса, идти вперёд отказывались, и продолжали биться в истерике. Кевин, будучи ближе всех к их ногам, первым заметил почему. Каждую ногу лошади держала костлявая рука в полуистлевших бинтах.
– Нападение! – Взревел он несвоим голосом. На ногах он уже стоял с мечом в руке, хотя хоть убей не знаю, когда и как он это успел. Против мумий мы всё же немного подготовились на этот раз. Барт резво влез на крышу фургона, и прямо оттуда стал поливать взбурливший под нашими ногами песок. Нежить лезла отовсюду, и сосредоточилась она, естественно, на нас. Мы достали подготовленные ещё днём факелы и зажгли их от фонарей, висящих по углам фургона. Пока мы рассредотачивались, мумии уже успели встать перед нами в полный рост, а Барт истратить треть своих заклинаний, судя по его ругательствам.

 Бои всегда идут не так как хотелось бы обороняющейся стороне, или нападающей. Это смотря с какой стороны находишься ты сам. Закон подлости всегда срабатывает одинаково. Мы вполне успешно справлялись с нежитью с помощью огня и меча, благо полуистлевшие бинты вспыхивали не хуже наших промасленных факелов. Везение закончилось, когда я, услышав весьма взволнованный окрик волшебника, обернулась и увидела прямо перед собой мумию. Эта несколько отличалась от остальных. Помимо бинтов на ней сохранились какие-то обрывки одеяния. Нежить вскинула руку. Я инстинктивно закрылась. Но  мумия не собиралась меня атаковать. Я только почувствовала лёгкое касание, как будто кто-то просто скользнул по спине ладонью, и в глазах у меня потемнело. Когда я снова смогла видеть, я обнаружила, что стою на коленях, а надо мной возвышаются Зорг и Дарвир. Мой факел лежал прямо передо мной. Я потянулась к нему и удивилась. Не замечала раньше, что у меня настолько худые, прямо таки костлявые руки. Заметно мутило, в уши словно набили ваты, отчего все звуки доносились как будто издалека. Примерно оттуда же я услышала крик Кевина.
– Влезай на фургон, дура! Потом себя разглядишь.
Я последовала дельному совету. Правда, без помощи сверху, у меня ни за что это не получилось бы.

И правда дура я. Могла бы сразу залезть наверх и стрелять с арбалета... но хорошие мысли всегда приходят после всяких происшествий, а потому я взгромоздилась на фургон только для того, чтобы слететь с него по другую сторону совсем не балетным па, изрядно пропахав песок и пожалев уже о том, что вообще полезла куда-то, а не осталась под прикрытием огромной массы полуорка. Я попыталась одновременно встать, отплеваться, проморгаться и осмотреться. Получалось не очень. Но судя по тому, что лишних дыр во мне вроде не наблюдалось, меня ещё не атаковали. Обернувшись, я узрела почему мне пришлось пережить этот возмутительный полёт. Фургон покосился и просел в песок, скрыв в нём колёса почти полностью. Посередине всей конструкции вращались полупрозрачные клинки. Внутри фургона истошно ревел ребёнок.
– Не подходите к клинкам! – Предостерегла нас Дарвир.
– ** – выругалась я и, насколько позволяла странная замедленность движений, доковыляла до фургона и заглянула внутрь насколько позволяло вращающееся в опасной близости оружие. В центре фургона зияла живописная дыра, и в ней, уже наполовину погрузившись в песок, торчала Дулкими. Она отчаянно цеплялась за остатки досок.
– Нет! – врезалось мне прямо в ухо. Это был Уинстон, бросившийся на помощь девушке. Он не успел. Всего на миг их руки успели соприкоснуться, и девушка скрылась в песке. Полупрозрачные клинки лишь чиркнули по волосам следопыта. Заклинание пришлось на верхнюю часть фургона.

Я прислонилась спиной к торчащему из песка колесу. Не было нужды уже куда-либо торопиться. Мумии опять скрылись в песке, успев прихватить свою дань для Анкхтепота. На этот раз это оказались Дулкими, няня и ещё один брат вистани. Заклинание, вызвавшее клинки, спало.
– Кевин, ты куда? – Закричал Барт.
Я посмотрела в сторону, куда кричал волшебник. Следопыт стремительно удалялся в сторону одного из барханов. На вершине стояла одинокая фигура в развевающихся лохмотьях. Сощурив глаза, я увидела, как фигура поднимает руку, направив её в нашу сторону, затем опускает, и скрывается из виду. В ту же сторону, неспешной походкой, направились Барт и Дарвир. Зорг заботливо проверял сохранность мелкого, Уинстон так и сидел перед тем местом, где, всего несколько мгновений назад, исчезла Дулкими. Через некоторое время мы увидели, как возвращаются волшебник и дворфийка. Барт нёс тело. Я судорожно сглотнула. Когда они подошли, мы не узнали Кевина. Это был не он. Это была высушенная оболочка, скелет, обтянутый кожей и одеждой. Дарвир подошла ко мне, и молча начала водить передо мной слабо светящимися руками, бормоча что-то в бороду. Я, наконец, соизволила осмотреть себя. Собственно, моё состояние отличалось от состояния Кевина лишь наличием сердцебиения и кое-какого мясца на костях. Краем глаза я отмечала, как волшебник бережно укладывает тело Кевина на седло. Как Марис и Хасан тормошат Уинстона, в тщетной попытке оттащить от злополучного песка в центре обломков.
– Тебя прокляли, как и Кевина. – Донёсся до меня тихий голос Дарвир.
– Да я догадалась, что не благословили. Ты можешь помочь? – Я пыталась наспех подогнать одежду, чтобы совсем уж не сваливалась. Легче всего было с поясным ремнём.
– Нет, прости. Тут нужен жрец или волшебник посильнее. Я не знаю, что это. – Дворфийка разочарованно покачала головой.
– ** – Вторично выругалась я и встала. Стало полегче. Во всяком случае, уже не темнело в глазах от малейшего усилия, и почти не шатало.

Возвращение в Мадар было скорбным и молчаливым. Верхом ехали только я и волшебник, придерживавший тело Кевина, чтобы не сползало. Меня же просто пожалели и теперь старались тактично не коситься в мою сторону. Хотя, я уверена, они про себя оценивали, насколько быстро я свалюсь с лошади. Остальных животных навьючили остатками вещей вистани. Сами братья вообще не вымолвили ни слова до самого города. Месть им оказалась не по зубам, и нахрапом нежить взять не удалось даже нам. По пути Хасан упомянул, что одеяние мумии было не похоже на те, которые носят фараоны. Оно было ближе к жреческому и, возможно, женскому. Судя по всему, Нефир действительно в сговоре с жрецами и пытается помешать Анкхтепоту. И для этого им нужна была армия, которую они потихоньку набирали из всех подряд, пока владыка спал. Не слишком приятная перспектива. Хотя это был просто напрашивавшийся довод. Подтвердить его или опровергнуть нам ещё предстояло. Спутники начали тихо переговариваться, обсуждая планы побега. Я же была настолько подавлена собственным состоянием, что мне было всё равно. Я тупо пялилась на гриву лошади, на которой ехала.
В Мадар мы въехали, когда уже полностью рассвело, и сразу же направились в храм. Братья вистани остались у озерца приглядывать за ребёнком и телом Кевина.
Верховную жрицу мы не застали, но там была очень милая женщина в возрасте, оказавшаяся бывшей верховной жрицей. Она любезно сообщила нам, что мы можем найти нынешнюю верховную жрицу либо в городе, либо у неё в кабинете, который находится на самом верху башни. Уинстон направился прямиком в направлении башни. Наверху нас ждало препятствие. Дверь была заперта. Следопыт выразительно посмотрел на меня.
– Вскрывай.
– А кто тут чуть ли не пеной исходил, лишь бы я не делала никаких лишних движений в отношении чужого имущества? – Возмутилась я.
– Вскрывай. – Настойчиво повторил он.
– Откуда такое любопытство? – Вкрадчиво поинтересовался Барт.
Уинстон помялся немного, но потом всё же выдавил из себя так, будто сомневался в том, что говорит.
– Я видел в окне башни Дулкими.
Я украдкой покрутила пальцем у виска. Зорг ответил мне тем же.
– Я знаю, что я видел! – Вызверился он на меня.
– Да ладно-ладно, только отвали от меня. – Прошипела я в ответ, приступая к взлому. Любопытство порок. Кевин за это уже заплатил. Никто из нас не сомневался, что не ломанись он за мумией, то почти наверняка остался бы жив.
Замок щёлкнул, и я тихонько приоткрыла дверь. В замочной скважине я никого не увидела, и просто понадеялась, что там просто никого нет, раз уж дверь заперта. В кабинете действительно никого не было.

Обычный кабинет. Стол, стул, шкаф со свитками, ковёр, статуя некоего бога. В ходе осмотра одна из маленьких, мозаичных плиток просела под моей ногой. Если учесть, что благодаря проклятию, я похудела до самого критического веса, ею часто пользовались. Механизм не был защищён ловушками, судя по всему кто-то не предполагал, что найдутся желающие вломиться в скрытое помещение.
– Смотрите. – Шепнула я остальным. – Тут скрытый проход.
Я наступила на плитку, и статуя неизвестного бога медленно отъехала в сторону, открыв нам спуск вниз. То-то мне показалось, что уж больно долго мы поднимались по винтовой лестнице. Просто внутри был довольно узкий проход. На одного человека. Я осторожно пошла вперёд. Зорг, не отставая ни на шаг, последовал за мной, держа в руках оружие. Вскоре  я увидела свечение впереди и услышала приглушённый голос, вещавший что-то нараспев. Я максимально тихо вынула меч из ножен и, жестом показав Зоргу чтобы вёл себя тихо, двинулась дальше. Перед моим взором открылось жуткое зрелище. В небольшой круглой комнате стояла огромная статуя человека с головой змеи. Перед статуей был алтарь с телом полностью покрытым бинтами. И довершала композицию извивавшаяся в ритуальном экстазе верховная жрица. В одной её руке было окровавленное сердце, на другую была намотана очень приметная красная бандана, и в ней она держала посох с навершием в виде головы кобры.
– Что ж ты творишь-то, а? – вырвалось у меня и жрица резко обернулась. Это послужило сигналом к действию. Мы одновременно с полуорком освободили проход остальным, зайдя внутрь, и начав обходить культистку с разных сторон. У нас было преимущество, и мы подошли к ней первыми, пока Дарвир и Барт творили защитные заклинания. Однако жрица отбросила сердце и, схватив посох обеими руками, направила его нас. Змея ожила и бросилась мне прямо в лицо. Я не закричала, а завизжала так, будто я маленькая соплячка, и, бросив меч, бросилась прочь из комнаты. Ужас охватил меня, и я испытывала только желание как можно скорее удрать подальше от мерзкой чешуйчатой твари. Отдалённо я услышала гневный вопль Уинстона. Сквозь проступившие на глазах слёзы я увидела, зажавшись в проходе, где мне не дал убежать Барт, как следопыт, сияя защитной магией Дарвир и волшебника, насадил жрицу сразу на два своих копья. Хруст ломаемых рёбер, предсмертный хрип вцепившейся в одно из копий женщины, посох с уже неподвижной змеёй падает, и я, скуля, пытаюсь вжаться в ноги волшебника, потому что он откатился в мою сторону. И вот следопыт с брезгливой гримасой отбрасывает её, стараясь выдернуть копья как можно болезненней. Кровь хлещет из ран, растекаясь тёмной лужей, окрашивая белоснежное одеяние кармином. Уинстон подошёл к алтарю и начал аккуратно срезать бинты. Это действительно была Дулкими. Безнадёжно мёртвая. Он снял с руки бывшей верховной жрицы бандану, и намотал на свою руку. Затем он бережно взял на руки тело вистани и направился к выходу. Я последовала за ним. Мне отчаянно требовался свежий воздух. Пусть и раскалённый, пустынный, но всё же он был свежее, чем в этом почти склепе. Колотило меня ещё долго.

Я сидела у озерца и наблюдала за тем, как вокруг храма собирается толпа. Весть распространилась очень быстро. За алтарём нашёлся свиток-дневник женщины, в котором она описывала ритуал обретения некоей силы, и покровительствовали этому бог Сет и Анкхтепот. Пожилая жрица снова стала Верховной жрицей и сразу же взяла власть в свои руки, не допуская паники в простом люде. Мы собрались вместе примерно через час. Я уже успела немного отойти от шока, помочь вистани с созданием некоего подобия фургона из выкупленной у местных телеги и нескольких кусков брезента. При этом рядом с нами постоянно крутился мальчишка, который встречал нас вместе с Хасаном. Его звали Абу. В импровизированный фургон мы погрузили наши вещи, тела Кевина и Дулкими. Дарвир уверяла, что сможет сохранить их тела от разложения и, при наличии свитка воскрешения, вернуть к жизни. В глазах братьев я увидела искорки надежды. Вскоре к нам подошёл Хасан. Он был уже в чистой одежде. Как оказалось, новая Верховная жрица, узнав о коварстве предыдущей главы, восстановила его как жреца Анубиса, вернув тем самым тому надежду на будущее. И теперь он, в благодарность, хочет довершить обещанное и провести нас в Город Мёртвых. Возможно нам удастся избавить их от гнёта мумии-фараона. Тут он конечно перегнул, но мы не хотели его расстраивать раньше времени. Однако предложили ему сагитировать жителей на более разумный выход, и попросту уйти из пустыни как только откроется граница. Жители мялись и не хотели бросать обжитое место, но Хасан смог убедить их, что лучше быть живым странником, чем мумией-рабом.

Возможно это было связано со смертью верховной жрицы, а может нам просто повезло, но до Города Мёртвых мы добрались без приключений. Сам город был буквально выточен в скалах, и чтобы войти в него потребовалось подняться по довольно длинной лестнице. Лошадей мы решили оставить с Хасаном и братьями вистани. Мы не собирались задерживаться здесь до ночи и оставлять людей, уже зарекомендовавших себя как не способных защититься от толпы нежити. Поднявшись, мы миновали длинную аллею из статуй местных богов. Был среди них и тот, кого назвали Анубисом, у него была голова шакала. Был и тот, кому поклонялась бывшая верховная жрица. У этого была голова змеи. К слову, тот посох сейчас вообще находился за моей спиной. Барту стоило некоторого труда немного ослабить мою фобию, убедив меня, что он не будет направлять его в мою сторону. Всё равно мне было не по себе. Перед нами возвышалась древняя пирамида. Я не хотела идти вперёд. Не было никакого желания встречаться снова с мумиями. Не хотела оглядываться назад. Там меня поджидала эта змеюка на посохе. Но не то чтобы долг обязывал, скорее подпирали стоящие сзади спутники. Пришлось идти. Вход в склеп был открыт, и в пыли было довольно хорошо натоптано. А ещё было душно, в носу свербило от песка, а сам склеп провонял бальзамами для мумификации. По крайней мере не воняло мертвечиной, в этом было несомненное преимущество мумии перед обычным трупом в склепе. Хотя какой-то душок разложения всё же присутствовал.

Я неплохо ориентировалась в подземельях, но вскоре мне пришлось уступить шефство Дарвир, несомненно превосходящей меня в этом навыке. Я была несомненно рада тому, что Марис и оставшиеся братья Дулкими не пошли с нами. Ни к чему им было видеть эти многочисленные саркофаги в тёмных залах, где неверное освещение магических факелов даже у нас, вроде бы уже закалённых немного жизнью искателей приключений, вызывало ощущение что мумии двигаются, следят за нами. Среди них были и совершенно свежие мумии. Судя по всему, те, кого утащили на днях. Чем дальше мы шли, тем сильнее нарастало напряжение. Мы осматривали залу за залой. В одной из таких мы обнаружили пустой саркофаг, существенно отличавшийся от остальных. По украшениям мы предположили, что этот принадлежит жене фараона, Нефир. Здесь же, вдоль стен стояли полуразрушенные стеллажи. На одном из них я заметила пыльный, кожаный тубус. Остальное буквально рассыпалось от прикосновения.
– Странно это, – протянула я, задумчиво вертя тубус в руках.
– Что именно? – Передо мной немедленно возник Барт и требовательно протянул руку.
– Всё рассыпается, а этот тубус цел. Сейчас посмотрим.
Я осторожно поддела крышку. Простой кожаный тубус с простым свитком. Я передала всё волшебнику. Несколько минут у него ушло на пристальное изучение свитка, чтобы закончилось его изучение неожиданной вспышкой чувств. Когда он смог успокоиться, мы узнали, что являемся обладателями весьма ценного заклинания, способного вернуть мёртвого с того света.
– Выходит, мы можем воскресить Кевина? – Робко спросила я волшебника.
– Или Дулкими? – Подал голос Уинстон, до того даже за всю дорогу до города не сказавший даже буквы, не то что слова.
– Я могу, но не уверена до конца, что получится. – Выступила Дарвир. – Вернёмся и попробуем.
– Но на ком?
– Кевин вот уже больше полугода является нашим соратником в самых разных приключениях, а Дулкими может безопасно провести нас через туманы.

Верно. Молчаливый следопыт успел стать нам другом, но вистана нужна была нам чтобы свалить из этого раскалённого ада до того, как Анкхтепот разгуляется достаточно, чтобы сделать мумиями всех нас. Или нас приберёт оппозиция в виде Нефир, что, в равной степени, приведёт нас в состояние забинтованной нежити. Уинстон всё больше распалялся, настаивая на воскрешении девушки, хотя и так было понятно, что по крайней мере половина из нас к этому склонялась. Лично я склонялась к воскрешению Дулкими. Мне хотелось свалить из пустыни, снять с себя проклятие и, возможно, найти Арчибальда. Странное ощущение. Чем он дальше, тем сильнее меня к нему тянет. Необъяснимо, глупо и совершенно беспричинно.
Я, как обычно, витала в облаках. И, как обычно, именно в этот момент нос к носу столкнулась с неприятностями. В одном из саркофагов лежала мумия очень похожая на ту, что стояла на холме. Это если учесть, что тогда дело было ночью, а на вооружении у меня было лишь врождённое темновидение. Мумия убившая Кевина. И сейчас её глаза слабо светились алым.
Я медленно попятилась. Нежить не шевелилась.
– Ну, что встала? – Зорг подпёр меня, не хуже окружавших каменных стен.
– Там та мумия. – Я надеялась, что мой шёпот не сошёл на некое подобие визга.
Спутники, пользуясь бездействием мумии, собрали краткий консилиум. Противопоставить столь могущественным мумиям в лицах Нефир, Анкхтепота и его советника нам было нечего. В конце концов мы решили, что если он сейчас лежит, то не будем его тревожить. До поры. Уже гораздо более настороженно, мы продолжили исследовать гробницу. Само по себе тут петлять было не где, и мы практически прямой дорогой, точнее очередной лестницей, вышли к просторной пещерке, освещаемой теми же магическими факелами и солнцем, выглядывавшим через дыру в потолке.

Тут надо описать поточнее. Есть моменты когда ты помнишь ситуации смутно, вот бой, вот мы выжили. Тут другое. В центре пещеры было небольшое, но достаточно глубокое и широкое озерцо, чтобы вместить в себя довольно-таки длинную лодку, странной, незнакомой нам конструкции. На борту стоял под изукрашенным пологом золотой саркофаг. В изголовье саркофага, на золотой подставке стоял гонг почти в человеческий рост. Сама лодка, судя по всему, была покрыта позолотой, иначе она не могла бы держаться на воде. Но возможно ей и не требовалось, если в центре специально для неё была насыпь-островок. С нашего берега видно не было. Лодка находилась в центре озерца и к ней вёл понтонный мост. С одной стороны гонг такого размера послужит прекрасным будильником, особенно если спящий будет лежать рядом с ним. С другой стороны зачем он мёртвому? Видимо, я сказала это вслух.
– Видимо затем, чтобы пробудить фараона.
– Но если каждое его пробуждение сопровождается многочисленными жертвами, кому надо его будить?
– Видимо это надо тем, кто хочет свергнуть его собранной уже известным нам способом армией.
– Интересно, сколько в нём золота, а сколько позолоты? – Задумчиво произнесла я, разглядывая саркофаг.
– Всё равно не упрём, к тому же нам его будить надо. – Возразил Зорг.
– А может всё-таки упрём? – Подмигнула я полуорку.
– Тебе лишь бы спереть что. – Барт решительно пошёл к берегу. Следом за ним на понтонный мост вступили Дарвир и Зорг. Я огляделась по сторонам скорее в поисках некоей мнимой поддержки, чем в желании найти что-то. И увидела как Уинстон стоит под дырой в потолке, и уже подготавливает верёвку с «кошкой». Было довольно высоко, но добросить крюк он смог. Подёргав для уверенности, следопыт ловко вскарабкался по верёвке наверх.
– Ну, что там? – Спросила я, любуясь тыловой частью мужчины.
– Скалы. Мадар виден. В принципе есть за что привязать верёвку и спуститься.
– А нормальным путём ты выходить уже не хочешь? – Я подумала, что это лишний раз подтверждает тот факт, что не только война основная причина более высокой смертности среди мужчин.
– Я предусматриваю альтернативный. К тому же, возможно нам придётся пробиваться через толпу мумий. – Он мягко спрыгнул на пол передо мной. И в этот момент пол под нашими ногами дрогнул как от землетрясения. Я резко развернулась. По воде озерца бежала рябь. Лодка продолжала мерно покачиваться на воде. Барт, Дарвир и Зорг за считанные секунды пересекли понтонный мост.
– Это снизу. – Дарвир первая начала торопливо спускаться по лестнице. Мы, не очень уверенно, семенили следом. Как-то так вышло, что я, шедшая позади всех, оказалась за спиной Дарвир. Так что нам первым выпала честь лицезреть красные светящиеся глаза мумии советника. Мы отступили на шаг и упёрлись в шедших сзади спутников. Узкая лестница оказалась заблокирована. Мумия медленно шаркала в нашу сторону. Её прислужники ворочались в саркофагах, пробуждаясь. И тут Дарвир выдала то, что позволило нам выйти из сковавшего на миг ступора.
– Бежим, разбудим Анкхтепота!
Мумия советник раскрыл рот в беззвучном вопле и протянул в нашу сторону руки. Узкая лестница? Перспектива стать сушёной воблой заставила нас всех развернуться и протиснуться в узкий проход не хуже угрей.

Честь ударить в гонг выпала Зоргу, первому нашедшему колотушку среди подношений фараону. На несколько мгновений мне показалось, что я оглохла. Гонг был довольно большой, а полуорк вложил довольно таки не мало усилий в удар. Звон гонга сотряс стены склепа. С потолка посыпалась пыль и мелкие камушки. Я бросилась к верёвке, оставленной предусмотрительным следопытом. Грохот, а затем звук чего-то большого, плюхнувшегося в воду, заставил меня обернуться. Я увидела как остальные тоже уже почти добежали до меня, а Анкхтепот уже сидит, опираясь о бортик саркофага. Сперва я ощутила в своей руке верёвку, и только через несколько мгновений этот факт осознала. Крохотный червячок слабости маячил на границе моего сознания: «Ты умрёшь, ты не выстоишь. Ты станешь такой же мумией как и жители Мадара и братья Дулкими». Я уже с трудом различала, сама я так дрожу, или это склеп так трясётся. Было и то, и другое. Я полезла наверх. Из-за проклятия получалось это совсем не так хорошо, как раньше. Однако прилив адреналина пока удерживал от падения. Дарвир что-то кричала, в общем грохоте было сложно понять. Я посмотрела в сторону прохода. Там показался советник Анкхтепота. Мы не стали наблюдать за схваткой двух могущественных мумий. Один за другим, мы вылезли на уступ скалы. С него действительно открывался вид на Мадар. И, что важнее, на границу, которая стремительно таяла, открывая густой, зелёный лес. Времени на размышления совсем не оставалось. Внизу нас ждали Хасан и Марис с братьями. Лошади истошно ржали, и рвали уздечки. Мы не обладали навыками альпинизма, но жизнь иногда поворачивает так, что учиться приходится быстро, иначе можно будет уже ничему вообще никогда не научиться. Вскочив в сёдла, мы лишь развернули лошадей мордами к Мадару, и вцепились в их гривы мёртвой хваткой. Животные понеслись к городу.
– Уинстон! – Прокричала я, пытаясь совладать с обезумевшей лошадью, и перекричать свистящий в ушах ветер. У него, впрочем, была та же беда.
– Как ты узнал?
– Дулкими! Она была там!
Комментариев не требовалось. Либо это была навязчивая галлюцинация следопыта, либо вистана нам и впрямь помогала.

Путь, который мы проделали до Города Мёртвых за почти сутки, перепуганные до полусмерти лошади преодолели за считанные часы. Нам огромного труда стоило сдерживать их, чтобы они не пали окончательно. Однако животным предстояло ещё одно испытание. Пока Барт, с помощью кольца переводчика, готовил людей к побегу, Дарвир на час уединилась с трупом Дулкими, а мы кое как собирали те пожитки, что у нас были, сгружая их на телегу. Охотнее всего нам помогали те, кто так же как и мы попал в ловушку, придя из-за туманов. В результате, ещё через несколько часов усталые лошади понесли нас в сторону показавшегося леса. Это был настоящий караван. Первыми гнали лошадей мы и вистани. Уинстон сидел на телеге рядом с вполне живой и счастливой Дулкими. За нами ехали те, что были такими же пришлыми как и мы. За ними тянули свои пожитки жители Мадара. Общим числом около полутысячи населения. Не знаю как других, но меня заботило только одно. Возможность не успеть. На осмотр гробницы у нас ушло не больше пары часов, путь до него занял почти сутки. Обратно полдня. Граница всё время с момента пробуждения Анкхтепота была открыта, и сейчас мы были совсем близко. Всего в паре километров. Я оглянулась и увидела, как отстающие подгоняют лошадей и верблюдов. Я не сразу заметила. Мне помог окрик Уинстона. Он указывал вперёд. Граница подёрнулась, пока ещё прозрачной, белёсой дымкой. Безумная скачка повторилась. Вистани были первыми, кто влетел в лес на полном скаку. За ними мои друзья и другие потерявшиеся в туманах. Я замыкала строй по одной, простой причине. Моя лошадь уже хрипела, и вся была покрыта пеной. Вероятно, это было одной из моих главных ошибок жизни. Я обернулась чтобы посмотреть, что с побегом у жителей Мадара. Я остановилась всего в нескольких метрах от границы. Сквозь смыкающуюся пелену тумана, почувствовала как невыносимый жар опаляет меня. Лошадь подо мной заржала и попятилась, а я... Я не забуду того, что увидела, никогда. И хоть кошмары меня, благодаря ведьминому зелью, не мучают, память о том ужасе преследует меня до сих пор.

Ламордия, или Не все оборотни одинаковы.

Нам всё ещё с трудом верилось, что мы выбрались из пустыни. На всякий случай, весь наш изрядно поредевший караван углубился в лес, чтобы даже случайно не задеть границу. Туман, отделявший лес от пустыни, источал нестерпимый жар. Всего с нами было около полусотни человек. Из коренных жителей Мадара с нами был только Абу, смотрящий на нас со щенячьим обожанием в глазах. Каким-то чудом, или всё же незаметными нам заботами Зорга, наш мелкий всё ещё жив, здоров, и даже сыт и одет. Наблюдать за огромным полуорком, с нежностью, которую от него ну никак не ожидаешь, пеленающего младенца, было довольно-таки мило. Что ж, наше задание всё ещё в силе. Пустыня нас лишь задержала, и теперь нам всё же необходимо было найти способ снять проклятие с ребёнка. Хотя для меня теперь первоочередной целью стало снятие проклятия с себя самой. Когда мы, наконец, смогли успокоиться, обустроить лагерь и отдохнуть, я, первым делом, снова обратилась к Дарвир за помощью, но снова получила вежливый отказ. Я окончательно расстроилась и решила пройтись по лесу. В конце концов, жизнь ещё не закончилась. Мне несказанно повезло, в отличие от Кевина, который лежал в нашем импровизированном фургоне хладным трупом и не разлагался только стараниями Дарвир. После палящего солнца пустыни, лес казался очень тёмным, а воздух по-осеннему холодным. Он не приятно освежал, а понемногу начинал неприятно подмораживать. Далеко я решила не отходить и держала лагерь в пределах видимости.
– Раз уж без дела шатаешься, набрала бы хворосту, или совсем обессилела? Ни за что не поверил бы, если бы не видел как ты лошадь подхлёстывала.
Это был Барт. Он тоже вносил свою лепту в сбор топлива для костра.
– Я просто думаю о жителях Мадара. – Я тоже начала собирать ветки.
– Они просто не успели.
– Они уже ничего не успеют. – Сухо буркнула я.
– Ты о чём? – Волшебник недоуменно посмотрел на мою кислую физиономию. Конечно. Кроме меня никто не решился обернуться и посмотреть, что там за нашими спинами творилось. Я ничего ему не ответила. Мне не хотелось это сейчас обсуждать.

Вечером я так же держалась особняком от всех. Поужинав, просто сразу легла спать. Половину ночи я проворочалась, но, в конце концов, смогла заснуть. Вопреки моим страхам, без сновидений. На утро нас ждал новый сюрприз от нашей кармы. Видимо мы так устали, что совершенно не услышали возни в лагере, сопровождаемой тем, что почти полсотни людей разом собрались и ушли. Остались только мы, вистани и Абу. На наши расспросы, которые не успевал переводить Барт, несомненный носитель кольца переводчика, Марис пояснил, что люди решили, что справятся теперь и без нас. Уинстон брезгливо сплюнул и, подхватив свои копья, пошёл в лес по следам. Следопыт вернулся только к окончанию завтрака. Несмотря на то, что толпа людей оставляла такой чёткий след, что наверное и слепой бы прошёл, и довольно густой лес, отойти они успели довольно далеко. Но лучше бы они остались с нами. Идя по следу, Уинстон набрёл на ручей, что обеспечил нас свежей водой. А спустя ещё некоторое время он нашёл наших смельчаков. По словам следопыта, их задрали вконец оголодавшие звери. По останкам было даже не понятно, кто конкретно, и мы поняли, что следопыт в тупике. Его хлеб с маслом опознавать следы, ходить по лесу так, чтобы не привлекать внимания опасных животных, и опознавать самих животных по следам, укусам и прочему. И тут он совершенно не представлял, кто смог так разодрать толпу народа.
– Нам нужно как можно скорее найти город, селение или вообще хоть какой-то населённый пункт. – Голос мой предательски подрагивал.
– Не могу не согласиться с нашим демоном, в кои-то веки. Сейчас зверьё наелось до отвала, но сколь долго они голодали неизвестно. Поэтому, чем скорее мы окажемся за городскими стенами, тем лучше. – Следопыт решительно собирал свои нехитрые пожитки, на ходу жуя бутерброд.
– Я не демон. – Буркнула я в ответ, начиная собирать и свои вещи тоже.
– Что ты там пищишь?
– Я не демон! – Выкрикнула я так, чтобы уж точно расслышал не только следопыт, но и весь лес. Птицы вопя понеслись над деревьями. Мой рюкзак хлопнулся об землю, а вистани обеспокоенно смотрели на нас. – Мне плевать, что ты про меня думаешь, но держи это при себе, иначе я скажу то, что я думаю о тебе конкретно, и о людях с такими предрассудками!
– И что же ты думаешь? – Следопыт наступал на меня. От волнения я потеряла контроль над собой, и мой хвост бил воздух за моей спиной, явив всем, кто был не в курсе, мою сущность. Я сжала руки в кулаки ожидая нападения.
– Что сейчас не время для этого! – Властный голос Дарвир, вклинившейся между нами, заставил следопыта остановиться. Я почувствовала руку у себя на плече и резко обернулась. Оказывается это была Дулкими. На её лице читались испуг и … сочувствие? Единственное до чего я додумалась, это максимально успокаивающе положить уже ей на плечо руку, и продолжить собираться.

Уинстон вывел нас к морю. Если бы не довольно прохладная погода, то можно было бы предположить, что мы вернулись в Мордентшир. Но это было явно не так. К тому же на этот раз у нас появилась возможность выяснить всё на месте. Несмотря на, опять таки, прохладную погоду, по берегу прогуливалась молоденькая девушка в романтично-летящего покроя белом платье. Что она тут забыла? Почему ей явно не холодно, хотя она босиком шлёпает по воде? И, самое главное, почему она нашу когорту всё ещё не заметила? Мы так тихо себя вели, проламываясь сквозь чащу? Парламентёром выступил Барт. Некоторое время мы наблюдали за их беседой. Девушка во время разговора сперва указала в сторону леса, затем вдоль берега, где виднелись скалы на горизонте. Затем волшебник вернулся, в гораздо более приподнятом настроении, чем до встречи с девушкой.
– Ну что? – Мы выжидательно уставились на него.
– В общих чертах, эту леди зовут Катрина. Она живёт в городе тут неподалёку. Что несомненно удачно, город по её словам довольно крупный. Осталось выяснить степень крупности этого города. Что девушка делала здесь? По её словам, гуляла.
– Это на самом деле не так уж важно, что она тут делала. – Я начинала понемногу подмерзать. Мы не рассчитывали зайти настолько на север, и мой лёгкий плащ не больно-то грел. Остальные тоже периодически поёживались от свежего морского воздуха.
– Важно, что некий город, она не назвала его часом?
– Людендорф. – Вставил волшебник.
– Что некий Людендорф здесь неподалёку, и он нам очень нужен. Хотя бы ради припасов и тёплой одежды.
– Кстати об одежде, – Зорг, воспользовавшись заминкой, сидел на песке и перепеленывал мелкого, – У вас не найдётся лишних тряпок для Минизорга?
– Кого? – Мы в целом-то поняли. Полуорк взял под свою опеку ребёнка, едва мы отъехали от Дальнеземья, чем изрядно напрягал няню, пока та трагически не погибла во время нападения мумий. После чего мелкий окончательно перешёл к Зоргу на воспитание, а мы этот момент к нашему стыду проглядели. Мы оказались худшими семьянинами, чем огромный полуорк.
– Его зовут Минизорг. – Изрёк Зорг и пафосно поднял мальчика показывая заляпанное молоком личико.
– Ага-а. – Хором протянули мы. Дулкими за нашими спинами кажется хихикнула.
– Так найдётся или нет? – Настаивал полуорк.
– Неа. – Я помотала головой и отступила.
Пришлось обратиться за помощью к вистане. Она очень мило смотрелась с нашим зелёненьким мелким. Уинстон же смотрел, пока мы ехали в город, только на неё. Видимо, пока не потеряешь, не поймёшь, что имел. Я немного завидовала. Они же люди, им проще. Но похоже у них что-то назревало. И этому стоило порадоваться. А то что-то много грусти в последнее время.

Людендорф оказался действительно большим городом. На горизонте высилась громада синеватых гор, с белоснежными шапками снега на вершинах. А сам город разрастался по традиции вокруг замка. В отличие от того, что был в Дальнеземье, этот замок был готов к осаде хоть сейчас. Архитектура города мне не была знакома даже отдалённо. Из пояснений гораздо больше проведших в северных регионах моих друзей, сходство со знакомыми им северными городами определённо имеется. Видимо это вызвано тем, что общий настрой всё же задают местность и климат. Людендорф привык к суровым зимам. Первым делом мы нашли приличную таверну и оставили там Дулкими с ребёнком и Абу, чтобы не навлекать свои приключения ещё и на них. Мы решили забрать их чуть позже, когда вернёмся с информацией о проклятии или если поймём, что искать надо где-то ещё. В таверне я при беглом опросе хозяина заведения убедилась, что крупного седого мужчины лет пятидесяти и такой-то внешности тут не было. Повздыхав и выпив для поднятия духа местного пива, пришлось отправиться на осмотр достопримечательностей города в виде храмов, способных мне помочь, и магазинов, где я разжилась тёплой одеждой про запас. Где меня ждало ещё одно разочарование. Если быть точным, три, но два других были совпадением. Я пришла в местный храм одна и застала там своих спутников, которые видимо заглянули в тот же магазин одежды, что и я, явно выспрашивавших о проклятии мелкого и воскрешении Кевина. Ни с тем, ни с другим нам помочь не могли. Когда друзья увидели меня в дверях храма, они указали на меня и что-то спросили у жреца. Мне вдруг подумалось о том, есть ли в продаже кольца переводчика, или всё же озаботиться и выучить лишний язык? Судя по произношению, большинство людей в хоть и разных землях говорили с приезжими на одном языке, который был видимо для них общим. Между собой же местные говорили на своём родном языке, в данном регионе отличавшимся от Мордентшира более длинными словами, с большим количеством звонких, согласных звуков. Как бы то ни было, жрец жестом подозвал меня. Я одолжила у Барта наше бесценное колечко. Жрец же внимательно меня осмотрел, особое внимание уделив прощупыванию плечевых и локтевых суставов, расспросив об ощущениях и вообще общем состоянии. Не было ли ухудшения состояния, не падала ли я в обморок после случившегося, не снились ли странные сны. Чем дальше мы это обсуждали, тем больше убеждались оба, что здесь мне помочь не могут. В конце концов мужчина лишь огорчённо покачал головой и развёл руками. Я сникла окончательно. Жрец ободряюще похлопал меня по плечу и ушёл. Это уже входит у людей в привычку похоже. Из храма мы вышли вместе, и сразу же нас остановила весьма примечательная личность.

 Я говорю примечательная, потому что такие личности всегда и везде заметны. На Фаэруне, едва ли не в каждом городе, ходит байка об одноглазом эльфе, сидящем в любом трактире, любой забегаловке. И у этого эльфа можно найти любую информацию. Это был своеобразный связной, с опознавательным знаком в виде повязки на глазу. Зачастую на разных глазах, и зачастую зрячий на оба глаза.

Так вот, эта личность была примечательна плащом с капюшоном, надвинутым почти до самого подбородка.
– Сейчас он нам сделает предложение, от которого мы не сможем отказаться. – Эта личность заставила меня слегка усмехнуться.
– Откуда такая уверенность? – Зорг не был очень сведущ в таких делах. Тут нужны более плутоватые личности. Или более проницательные, как наши волшебник и жрица.
– Наблюдай и всё.

Беседа уже велась, и, судя по вытянутым лицам наших друзей, цена вполне могла оказаться как смехотворной, так и весьма достойной. Сложно предугадать, заржут они, или оставят личность с синяком под глазом, или же решат узнать подробности дела. Неожиданно, поступило предложение посоветоваться.
– Ну и что он нам предлагает? – Сразу спросила я, когда мы картинно встали в кружок, да ещё нависли над центром для пущего эффекта. Авось цену набьём.
– За определённую сумму, которая превысит по своей стоимости свиток воскрешения, который мы получим в качестве аванса, нам необходимо убить капитана стражи.
– Э. И мы вот так с веления левой пятки нападём на капитана местной стражи просто потому, что нам кто-то его заказал? – Мой скептический настрой рос очень быстро. Я старалась шептать, потому что о таких вещах на улицах не орут.
– Допустим не мы, а ты...
– С мачты рухнул? В смысле, не буду я ни на кого нападать! Просто так во всяком случае.
Что он такого сделал, что его заказать хотят первому встречному? – Я бы может ещё продолжила возражать, но меня прервал Уинстон.
– Это же твоя работа, разве нет?
– Я никого не убивала просто так, от балды! – Вызверилась я уже на следопыта.
– У него стандартный набор всеми нелюбимого чиновника. – Прервал нас Барт. – Коррупция, подкуп, крышевание и прочие прелести, которыми пользуются некоторые властьимущие стражи порядка.
– И что? – Продолжала недоумевать я. – Да такой в любом городе найдётся.
– А ещё он оборотень.
Это заявление заставило меня задуматься. С оборотнями мы столкнулись на корабле Боннивилль, и встреча эта закончилась весьма неприятно. Это был достойный повод прибить тварь, пока она не наделала других оборотней.
– Факт оборотничества неплохо бы подтвердить. – Сказала я вслух.
Волшебник кивнул, приняв эту мою фразу как почти согласие. Переговоры возобновились. Несколько весьма эмоциональных реплик, и свиток перетёк в руки Дарвир.
– Надеюсь, вы не спихнёте это задание на меня одну? Если он оборотень, я точно не справлюсь одна. – Я постаралась выглядеть очень жалобно.
– Он через два дня, считая этот, выезжает с патрулём в соседний, мелкий городок в горах. Там в последнее время кто-то убивает местных жителей. Капитан соберёт отряд добровольцев и поедет туда. За время, что мы будем в пути, у нас будет достаточно возможностей выяснить, является ли он монстром в человеке, или же просто плохим человеком. – Дарвир внимательно осматривала свиток.
– А наше основное задание? – Я попыталась уцепиться за соломинку.
– Здесь неподалёку есть учёный с обширной библиотекой. А в Людендорфе есть нечто вроде букинистического магазина. Сперва мы хотели заскочить к учёному, пока есть время до вечера.
– Воспринимай это как шанс найти способ снять проклятие с себя. – сказала Дарвир аккуратно сворачивая свиток. И это было последним гвоздём в гроб моего сомнения.

Видимо, уже поняв основной принцип, воскрешение Кевина не вызвало тех треволнений, которые были при возвращении Дулкими. Да, процесс, сам по себе, не очень приятен как наблюдающим, так, судя по всему, и воскрешаемому. Я лично на своей шкуре проверять не собиралась. Тем не менее через час Кевин вышел из наспех сколоченного фургона вистани вполне живым. Рассказывать о том, что сподвигло его на погоню за его убийцей он наотрез отказался, узнав историю событий после его кончины.

Особняк был похож на старого кита. Он почти до самой крыши зарос плющом, на тех местах, где не было мха и плюща, была облупившаяся краска, и венчала здание явно надстроенная позднее башня. В окнах на втором этаже горел свет. Зорг оповестил о нашем присутствии, долбанув дверным молотком так, что мне показалось, что он рассыпется в его могучей руке. Поначалу не было ничего необычного. Тишина, птички поют, море шумит, мы стоим в ожидании. Потом мы услышали шаги. Что-то шло к нам в особняке. Весом никак не меньше тонны, а почти наверняка больше. Мы переглянулись, и наши руки сами собой потянулись к оружию. У двери шаги неизвестного стихли. Затем двери медленно и, как ни странно, не скрипя, открылись и явили нам огромного каменного голема. У меня отвисла челюсть, а рука непроизвольно потянулась к мечу. Барт профессионально осмотрел существо и хмыкнул. Между тем голем открыв двери, отошёл в сторону, как бы намекая, что мы можем войти. За его спиной стоял мужчина. На вид ему было лет под сорок, он выглядел так, будто всё время забывает поесть и привести себя в приличный вид. Поверх его костюма был накинут заляпанный чем-то неизвестным халат, в которых обычно работают учёные. Во всяком случае я их себе всегда так представляла. Мы уже довольно долгое время находились в этом неизвестном нам месте, и понемногу я начинала разбирать отдельные слова. Что ж в конечном итоге, знание лишнего языка никогда никому не мешало. Если, конечно, дело не касалось чего-то такого, где это знание может быть достаточно опасным.

Его звали Виктор. Огромного прислужника Адам. Он занимался изучением самых разных вещей, и сейчас он занят своим проектом. Однако наш мелкий его заинтересовал, и мы перекочевали в вожделенную библиотеку. Библиотека была действительно большая. Если верить Дулкими, то шанс нарваться на литературу, написанную на нашем языке, несомненно был. Краем уха я уловила, судя по интонации, оживлённый спор, в который то и дело вклинивался бас Зорга, предупреждающий, что если учёный покалечит Минизорга, то ему не поздоровится. Я обернулась на шум. Твою мать! Да они спелись! Волшебник и хозяин поместья увлечённо щебетали над лежащим на столе Минизоргом, явно забыв обо всём на свете. И судя по тому, что мелкого то и дело щупали, осматривали, даже подковыривали чешую, речь шла о деле. Зорг, всей своей огромной тушей, старался нависнуть над ними так, чтобы не упустить того возможного момента, когда мелкого начнут калечить. Я пошла вдоль книжных рядов разглядывая корешки. О. Знакомый язык. Так-так. И даже на ту тему, на которую я и искала информацию. Оборотни. И опять промашка. Даже автор тот же. Я разочарованно вернула книгу на место, и продолжила осмотр книг. Мне повезло ещё на три книги, и во всех рассказывалось примерно одно и то же. Укус оборотня не всегда приводит к проклятию. Но если приводит, то снять его можно только убив оборотня, который тебя этим наградил. Причём это должен быть истинный оборотень, который начал цепь этих проклятий, потому что убийство того, кто тебя укусил, может не оказать никакого влияния, если он сам был укушен когда-то. Мне явно ничего не грозило. А вот с проклятием мумии мне не повезло. Я не нашла ничего, даже затребовав кольцо переводчика. Я собралась было уходить обратно в город, но обнаружила, что остальные даже не думают собираться.

– В чём дело? – Спросила я у новообретённого Кевина.
– Мы останемся здесь на ночь
– А таверна чем не угодила?
– Потерей времени на дорогу.
– Ну как хотите. – Я развернулась и, подхватив свой плащ, направилась к выходу.
– А ты? – Бросил мне в спину следопыт.
– Отправлюсь искать способ помочь себе.
– Ты же языка не знаешь!
Я это конечно знаю. Но похоже самое время его начать учить, раз уж мы задерживаемся в этом месте.

Это было весьма эгоистично. Умом я это прекрасно понимала, но тогда я ничего не могла с собой поделать. В глубине души я ловила себя на мысли, что, возможно, мелкому не помочь вовсе. Тифлинги бывают разные. И чешуйчато–зелёными они могут быть вполне. Если это так, то все жертвы были напрасным трудом и тратой времени, сил и даже жизней. По возвращении я отправилась гулять по городу ещё раз. В местной маленькой библиотеке мне помочь не смогли. На языке жестов и тех отдельных слов, что мне уже запомнились, я могла вполне сносно изъясняться. Люди тут весьма терпеливые и не без юмора. Кузнец так и вовсе занял у меня существенно больше времени, чем даже осмотр жреца в храме. Мы перебирали лёгкое оружие около двух часов, примеряясь и шуточно перезвякивая им между собой, имитируя бой. Наконец, я остановилась на очень недурного качества сабле в пару моим кинжалу и мечу, поскольку второго короткого меча я не нашла в его арсенале. По крайней мере такого, который приглянулся бы мне. Я не особенно торговалась. Работа была хорошая, мужик был весёлый, и словарный запас я успешно пополнила. В конце концов я засела в лагере вистани на окраине города, до самого вечера занявшись изучением языка при содействии Дулкими. Девушка была немного опечалена тем, что её ненаглядный Уинстон «сбежал» на исследование природы проклятия Минизорга, но пояснила, что легко дождётся его. Так мы и сидели до вечера, понимая друг друга всё больше, в плане знания языка. Как женщины мы понимали друг друга и без слов. Дулкими указала мне на то, что я тоже кого-то жду. Я очень надеялась, что этот «кто-то» ещё не оброс шерстью, хвостом и рядом острых зубов.
Ночевать я отправилась в таверну, поскольку надвигалась гроза, а я не собиралась теснить вистани в их маленьком фургончике, или топать по дождю. К тому же ощущалось какое-то напряжение между Дулкими и её оставшимися братьями. На следующий день нам предстояло направиться к капитану городской стражи, чтобы записаться добровольцами в его поход. Чтобы через день отправиться в горы.

Наутро я обнаружила своих друзей в таверне. Очень злых и не выспавшихся. На мой вопрос о том, почему им не понравился ночлег на нормальных кроватях, а не «традиционных» клоповниках для искателей приключений, я получила сперва довольно грубый посыл от мужской аудитории, а Дарвир поведала мне историю о том, как Уинстону не спалось, и он решил прогуляться по особняку. В результате он застал Виктора за своеобразным экспериментом, целью которого было переселение души его любимой покойной жены в тело... леди Катрины, явившейся точной её копией внешне. Естественно, они не могли не вмешаться. Дарвир, прекрасно знающая, что душа его жены безнадёжно недоступна, отлично понимала, что это будет просто довольно зверское убийство, ибо женщину, распятую на столе под особым устройством, должна была поразить молния. Женщину спасли, Виктора случайно подпалили его же молнией, от Адама сбежали.
 Я слушала, периодически отхлёбывая из своей кружки.
– А у тебя как прошёл день? – Преувеличенно бодро спросила она в конце рассказа. Разумеется, она знала, что я ничего особого не найду. Поэтому я похвалилась кое-каким знанием языка и саблей, немедленно обруганной на дворфийском как человеческую халтуру. Я не обижалась. Дворфийской работы оружие было значительно лучше. А уж об эльфийском и мечтать не стоило. Мы не встретили пока ни одного эльфа, поэтому зелёный платок неизменно прикрывал мои рога и ярко-рыжие волосы, а хвост спрятан под туникой и толстым плащом заодно.

Подняв настроение завтраком, мы отправились на встречу с капитаном стражи. Около штаба было столпотворение, однако не заметно было, чтобы люди охотно собирались на подвиги. Обычные рубаки, не желающие отрабатывать своё пиво и ночлег, но зато желающие похалявить. Когда мы узнали почему они заходят и выходят, явно не согласившись на работу, то только пожали плечами. По подозрению капитана, виноват в смертях в соседнем городке был оборотень. Точного подтверждения этому не было, но он заранее предлагал подготовиться соответствующим образом. Плата нас более чем устроила. Если что, прибить капитана можно и под шумок, а потом сказать, что погиб в бою. Так что мы согласились и вернулись в таверну, где нас ждали Дулкими и Абу. Оказалось, её братья смирились с её выбором Уинстона в качестве избранника её судьбы и фактически бросили её на произвол судьбы. Девушка заверила нас, что прекрасно справится и одна, пока мы будем в отъезде. Путь до Нойфюрхтенбурга займёт примерно неделю, и обратно столько же. И неизвестно, сколько мы там будем. Это если не считать капризной погоды в горах.
Прекрасно, подумала я, с нами снова женщина, не способная за себя постоять, и ещё один ребёнок в довесок к мелкому. Хорошо хоть в горы они с нами не идут, хотя Абу очень хотел. Он так ёрзал на стуле, что я всерьёз опасалась, а не придётся ли платить за расшатанную мебель? Но обошлось. Весь день мы потратили на подготовку к походу, проверку состояния наших лошадей, которые кстати оклемались после сумасшедшего перегона вопреки нашим опасениям.

На следующий день мы выехали из Людендорфа. Наш путь пролегал через лес вдоль реки, которая брала начало в горах. Сами же горы нам предстояло обойти, поскольку так было проще добраться до городка с труднопроизносимым названием Нойфюрхтенбург. В пути мои друзья заразились от меня идеей освоить язык (или же и сами до этого дошли, поняв, что колечко у нас одно, а нас много), и мы с энтузиазмом принялись за это дело, доставая то капитана стражи, то двух его офицеров. Капитана кстати звали Алек. На первый взгляд это оказался довольно неплохой мужчина. Лет так тридцати, может тридцати пяти. В такого запросто влюбляются толпы девушек, женщин, а порой даже престарелых матрон. И, чего греха таить? Мне он тоже понравился. Харизматичная внешность защитника закона и справедливости дополнялась внушительным послужным списком. Вот так с ходу поверить, что это оборотень, взяточник и вообще крайне плохая личность, достойная заказа на убийство, было сложно. Каждый из нас внимательно посматривал за ним, выискивая малейший намёк на то, что Алек действительно оборотень. Однако капитан либо им не был, либо на редкость умело шифровался. Определить оборотня до факта обрастания шерстью сложно. Если Алек не начнёт выть по ночам и кидаться на всех подряд, отрастив два ряда клыков, то по сути никаких доказательств оборотничества у нас не будет. У него серебряный короткий меч, рукоять которого обмотана кожаной лентой. Можно было бы попытаться выдать это за попытку сокрытия своей сущности. Но у нас у всех рукояти на оружии были с обмоткой. Так удобнее, рука не скользит.

Мы по очереди сидели на стрёме по ночам, хотя особой необходимости в этом не было. Зверьё к нам не подходило из-за нашего численного и силового превосходства, а разбойники нам не встретились. Чем ближе мы были к горам, тем прохладнее становилось. В одну из ночей, мне удалось подбить Алека на спарринг на коротких мечах. Не то чтобы я пыталась что-либо с ним замутить, хотя остальные наверняка так и подумали. Но это была возможность лишний раз его изучить. Впрочем спарринг проходил с переменным успехом. Но всё же я ему проиграла. Ни меня, ни его это явно не расстроило. Мы почти по-дружески пожелали друг другу спокойной ночи, и я завалилась в свою палатку спать.
– И как? – шёпотом спросила меня Дарвир, когда я устроилась.
– Нормально. – хмыкнула я. – теоретически, если не лезть на рожон, то мне удастся протянуть до того призрачного момента, когда я избавлюсь от проклятия мумии.
– Я про капитана вообще-то.
– А. Хм. Не знаю. Сражается он хорошо, но я не заметила чего-то сверхъестественного. Полагаю он меня просто пожалел. А ты не замечала ничего подозрительного? Волчьи следы, например, у его палатки?
– Будь я оборотнем, то я бы так не сглупила. Следить там, где тебя могут разоблачить, это как минимум не разумно. А волчьих следов тут и так хватает. Следопыты наши сказали, что зверьё подходит очень близко, но вряд ли нападёт.
– Ну и отлично. Значит остаётся только ловить оборотня с поличным. Иного выхода у нас нет.
Я отвернулась и накрылась одеялом даже голову. Стремительно холодало. Меня не оставляло ощущение некоего пристального взгляда на себе.

Мы прибыли в городок спустя почти неделю. Здесь уже плотным покровом лежал снег, и холод стоял отнюдь не осенний. Погода стремительно портилась. Алек сказал что разыграется метель и скорее всего надолго. У них такое в порядке вещей. Он видать ещё морской порядок вещей не видел. Нойфюрхтенбург был маленьким городком. Три улицы, и те  у трактира заканчиваются. Трактир назывался «Голова Йети», и изображение этого существа красовалось на прибитой к стене доске. Оно было белым, косматым и, кажется, с большого бодуна. Или у художника было особенное чувство юмора. Сам трактир был маленький, довольно уютный. Народа из-за метели было не очень много, и мы без помех разместились в комнатах, и спустились ужинать все вместе. На повестке дня был опрос жены последней жертвы. На ужин было местное фирменное блюдо. Время было ещё не совсем позднее, и мы вполне могли не оттягивать всё на следующий день.
 Женщину можно было пожалеть. Она была ещё довольно молода, хотя горе наложило на неё свой отпечаток. По её словам, муж просто открыл дверь на стук, а когда она прибежала на его крики, всё было уже кончено. Несчастная постоянно прерывалась, чтобы прореветься. Мы терпеливо ждали. Собственно, как оно было, мы могли догадаться и сами. Местами кровь так и не оттёрлась, хотя смыть её явно очень старались. Неделя попыток обучиться местному общему языку не прошла даром. Общий смысл мне уже удавалось уловить, и переводчик требовался чисто символически. На обратном пути в трактир мы, посоветовавшись, решили устроить патрули. Капитан со своими людьми, и мы по двое. Моё предложение не ввязываться и засесть на манер горгульи на коньке какого-нибудь дома было решительно отвергнуто.
– Проклятая или нет, ты будешь работать наравне со всеми, рыжая. – Пробасил Зорг.
– Да ладно вам, ну чем я вам помогу? Кожа и кости. Еле хожу.
– Врёшь. Давеча неплохо так рубилась с Алеком.
– Да ладно тебе. Он сделал меня, как маленькую.
– Не отпирайся. Пойдёшь со мной, если тебе так страшно. К тому же, в такую метель ты всё равно мало что разглядишь.
Я подумала и согласилась.

Мы бродили по условленному месту в ожидании окончания своей смены. Погодка, мягко говоря, не располагала к душевным разговорам и романтическим прогулкам. Единственным желанием было вернуться в трактир, выпить чего-нибудь горячего и завернуться в одеяло по самые уши. Которые кстати, несмотря на меховую шапку, начали кажется отмерзать. Если бы стояли, то на дороге быстро выросло бы два сугроба. Один метра два, и второй где-то на полторы головы ниже. А так мы всего лишь начинали напоминать этих загадочных йети. В конце концов Зорг потерял терпение.
– Я беспокоюсь за Минизорга. Как он там?
– Думаю, в порядке. С ним Дулкими, да и город не чета Мадару. Настоящая цивилизация по сравнению с ним.
– Это не значит, что он там в безопасности. – продолжил бурчать полуорк.
– Ты ещё больше покаркай, ворон-недоделок. – я ощущала, как понемногу начинают постукивать от холода мои зубы. К жару я, как тифлинг, была привычна. Вот с холодом вышло хуже. Полуорк же возмущённо засопел моему бессердечию и пошёл к показавшемуся из-за поворота трактиру.
По возвращении в трактир я решительно потребовала чего-то, что сделало бы моё настроение лучше и максимально быстро согрело. Хозяин был на диво сообразителен. Напиток мне принесли прямо в мою комнату, где я уже закидала свою кровать не только одеялами, но и шкурами. В последствии мне пришлось всё это скинуть. Напиток был пряный, с медовым привкусом и отлично согревал. Наутро я поинтересовалась, что он мне налил. Ответом было одно слово. Медовуха. Хотя более привычный мне ром тут тоже был. Я уже хотела было попросить его, налить мне чего-нибудь вроде чая по крепости, как вниз спустился мрачный Алек. Ночью, пока нас не было, кто-то задрал жену нашей предыдущей жертвы. И таким же манером. Женщина сама открыла дверь. И пропал один из его офицеров. Я вздохнула и пальцем ткнула в ром.

Не везёт, так не везёт. Было боязно сглазить, но похоже ситуация начинала понемногу походить на ту, что произошла на пароходе. Опрос соседей ничего не дал. Никто ничего не видел, по одной простой причине. Из-за метели ставни на окнах были наглухо закрыты. И никто ничего не услышал потому, что у женщины было разорвано горло. Она не успела даже вскрикнуть. Я отметила про себя, что уже более спокойно отношусь к подобным зрелищам. Наверное становлюсь циником, потому что отметила про себя, что оборотень на Боннивилле мало что оставлял от своих жертв, а тут... жутко конечно, но хотя бы опознать можно сразу. До вечера мы отсыпались, чтобы опять патрулировать город. Хотя я изначально видела мало шансов на успех у подобного предприятия. Тут явно нужен был другой подход. Поэтому во время обхода я подала идею аренды собаки у местного охотника, о котором я разузнала у трактирщика заранее. Собака возможно сможет взять след даже при такой метели.

В эту ночь метель разыгралась нешуточная. Пришлось накинуть капюшон, и теперь по бокам ничего не было видно, но хотя бы снег теперь не залеплял глаза. Проходя мимо одного из переулков, мы услышали крики Барта и Дарвир. Они звали остальных. Когда мы подбежали, перед нами предстало ужасающее зрелище. Алек сидел у стены одного из домов, и под ним растекалась лужа крови. Рядом с ним суетилась Дарвир. Вокруг них валялись разорванные останки одного из офицеров капитана. Кровь была даже на стенах, и местами брызги долетели даже до второго этажа.
– Он говорит, что видел оборотня. Он набросился на них, задрал солдата, ранил Алека и убежал дальше по улице. Волшебник требовательно потянул нас за руки в указанном направлении. Мы не стали спорить. Времени было мало.

Некоторое время мы без труда шли по кровавым волчьим следам, пока они не затерялись в снегу. По пути к нам присоединились следопыты. Им повезло больше. Они смогли проследить след до огромного амбара. Дверь внутрь была немного приоткрыта. Я стала обходить амбар с одной стороны, Кевин с другой, пока остальные осторожно вошли внутрь. Пришлось скинуть капюшон, чтобы хотя бы относительно увеличить себе обзор. Когда мне оставалось каких-то пару метров до конца амбара, меня с силой кто-то повалил в сугроб. Я только успела почувствовать на себе удар четырёх мощных лап. Этот кто-то явно оттолкнулся от меня. В ужасе я поспешила развернуться и одновременно смахнуть залепивший мне лицо снег и увидела удаляющегося белого волка.
– Вот он! – Завопила я и бросилась за волком так быстро, насколько позволяли наметённые сугробы и метель. Слышно было, что меня услышали и побежали следом. Очень быстро меня нагнал Зорг. Волк петлял как заяц, и в конце концов мы упёрлись друг в друга, дыша как загнанные лошади.
– Ты его хоть разглядела? – возмущались мои друзья.
– Огромный, мохнатый, белоснежный волк. – Прохрипела я. Чтоб эта мумия, там в склепе, сгорела к чертям вместе со своим проклятием.
Ему удалось нас провести. Было и кое-что положительное в том, что мы его не догнали. Теперь появился повод подтрунивать над нашими следопытами. Ещё около часа мы пытались найти следы в окрестностях, и даже на крышах домов, но безуспешно. Мы сами затоптали большую их часть. Пришлось вернуться в трактир, и проверить состояние Алека.

Капитан выжил, похоже, благодаря везению и стараниям Дарвир. Его друг к утру всё ещё так и не вернулся. В этот раз мы не стали отсыпаться. Наскоро позавтракав, мы отправились к охотнику, по предложенному мной и Зоргом плану. Поначалу мужчина наотрез отказался нам давать собаку. Через несколько минут выяснилось, что мы просто неправильно выразились на их языке, и он подумал, что мы хотим купить его собаку. Нам удалось убедить его, что собака нам нужна позарез, и только для того, чтобы отыскать убийцу местных жителей. На это охотник согласился. Мы начали наши поиски с места гибели первой жертвы. Почти весь день мы плутали по, казалось бы, такому маленькому городишке. Всего-то три улочки. И как этот волк смог нас обдурить? Собака вывела нас к амбару и недалеко от него благополучно потеряла след, который мы так услужливо затоптали. Меня всё это время не оставляла одна мысль. Собака вывела нас к амбару, да. Но тот волк только повалил меня. Он мог загрызть меня мгновенно, ведь я была полностью беззащитна, барахтаясь в сугробе.

Мы неспеша возвращались к трактиру, когда собака неожиданно резко натянула поводок и рванула прямо в трактир. Это было странно. Мы поспешили внутрь. Животное словно сошло с ума, как только мы подошли к комнате капитана Алека. Собака скулила, и яростно рыла пол у двери. На стук в дверь никто не отозвался, и пришлось спускаться вниз, одалживать у трактирщика запасные ключи. И всё это под непрерывные метания охотничьей псины и странный душок тления. Кажется у трактирщика что-то протухло в подвале. В комнате не было никого. Однако собака сразу рванула к шкафу, и теперь принялась рыть пол перед ним. Тут-то мы поняли, что странный душок разложения тянуло сверху, а не из подвала. Уинстон с опаской приблизился к шкафу и, держа оружие на изготовку, резко распахнул дверцы. Он еле успел отскочить, чтобы не дать упасть на себя трупу. В изуродованных, и уже начинавших гнить, что было неудивительно, ведь трактирщик не скупился на дрова для отопления, останках, мы опознали пропавшего офицера Алека. Нас всех разом захлестнула одна единственная догадка. Первым до трактирщика добежал Барт и потребовал немедленно рассказать, что тут капитан успел сделать, пока нас не было, и куда ушёл. Бедный хозяин затрясся как осиновый лист и пролепетал, что капитан спросил, где живёт охотник, к которому мы обращались, а затем ушёл. Судя по всему к нему. Сугробы, ага. Да мы их не замечали, так спешили успеть хотя бы к развязке, если капитан действительно тот, о ком мы подумали. Нам открыла жена охотника. Совершенно спокойная.
– Чем могу помочь?
– Капитан Алек сейчас у вас? – Стараясь говорить потише спросил Барт.
– Да, конечно. Он сейчас с мужем в гостиной.
– Хорошо. А теперь вы очень тихо оденетесь и выйдете из дома, хорошо? Вопрос жизни и смерти, понимаете?
Женщина побледнела и, сглотнув, кивнула. С вооружённым личностями спорить не принято и она, накинув плащ, быстро выбежала наружу, а мы ввалились внутрь. Точнее нас втянула собака охотника, которую мы не забыли захватить с собой для подтверждения страшной догадки или её опровержения. Догадка подтвердилась. Собака яростно кинулась на Алека и тот мощным ударом кулака отправил её в нокаут, едва та попыталась его укусить. Спустя мгновение перед нами стоял огромный чёрный волк и скалил зубы. Чёрный, мельком подумала я, не белый. В тесном помещении всегда крайне неудобно драться. Первыми до оборотня добрались Зорг, Кевин и я. Остальным подобраться к нему, не задев при этом нас, было уже сложно. Волк прыгнул на Зорга, справедливо посчитав его самым опасным противником. Рёв полуорка заставил стёкла слегка задребезжать. Он конечно контролировал свою ярость, но менее жутким от этого не становился. Мимо меня пролетели магические стрелы Барта и прожгли шкуру твари в нескольких местах. Запахло палёной шерстью. Ни мне, ни Кевину не удавалось вплотную приблизиться к сцепившимся полуорку и оборотню. Впрочем и оборотень никак не мог вонзить зубы в Зорга, поднаторевшего в сражении с буйными псовыми ещё в Мордентшире. Мы разносили вдребезги мебель в попытке убить волка. В какой-то момент, Кевину и Барту удалось зацепить его заклинанием и мечом одновременно, и на мгновение волк замешкался. Этого было достаточно, чтобы Зорг одним мощным ударом располовинил оборотня. Мы оглянулись в поисках охотника. Он всё это время стоял столбом, словно громом поражённый. Целый и невредимый. Оттаять ему помогло только то, что туша волка начала стремительно оплывать и возвращаться в человеческий вид. Я осторожно шагнула к останкам и потянулась к его короткому серебряному мечу.
– Что это ты удумала? – Остановил меня Уинстон.
– Забираю трофей. – только и хмыкнула я и снова потянулась к мечу. Следопыт решительно наступил на клинок.
– Я верну тело и оружие его родственникам.
– Да с чего бы нам отдавать его оружие? Да и тело возвращать? Заказ выполнен. Он оборотень, и мы вполне заслужили награду. – Я, понемногу закипая, схватилась за рукоять, собираясь выдернуть меч из под ноги.
– Не думаю. – Следопыт среагировал на мой рывок молниеносно, и под его весом клинок жалобно звякнул, и переломился у самой рукояти. Только потом он отступил.
– Да ты издеваешься? – Возмутились хором друзья, пока я, поджав губы, подбирала обломки.
– Какая разница, кому этот меч бы достался? Между прочим, из нас всех только она ими сражается.
Мне было удивительно, что за меня вступились. Дарвир вполголоса сообщила мне, что может с помощью магии починить меч. Но я была слишком расстроена и обижена, чтобы выслушивать их споры, которые свелись к тому, что никто из нас не заслуживал почему-то трофея.

В результате мы выехали в обратный путь без Уинстона. Следопыт раздобыл где-то телегу и, погрузив на неё тело Алека, выехал вперёд нас. Мы же потратили время, чтобы оплатить ущерб, нанесённый нашим боем, охотнику, оплатить постой лошадей, наши комнаты, предварительно заверив жителей, что, по крайней мере пока, никого убивать уже не должны. Если только у них не орудует шайка оборотней. В чём я лично сомневалась. Мы полагали, что капитан выехал в Нойфюрхтенбург затем, чтобы убрать со своего пути свидетелей, коими оказались его люди, кузнец и его жена, а затем и охотник с его женой, которых мы впутали в это дело.

Возвращение, и без того занявшее у нас неделю пути, в метель растянулось почти на полторы недели. Уинстона мы опережали всего на несколько минут, поскольку никто из нас не очень хотел продолжать устроенный им скандал. Но верхом мы нагнали его телегу без особенных проблем и теперь старательно делали вид, что нам просто по пути. У меня это удавалось лучше всего. Я намеренно плелась в хвосте нашего отряда. И обломки меча запрятала на самую глубину своего рюкзака, опасаясь, что следопыт решит всё-таки лишить меня и их. На одном из привалов Дарвир им занялась, и к утру клинок был как новый. В пути я размышляла о двойственности личности. Понятное дело, это касалось и меня тоже. Я так же, как и Алек скрываю свою суть. Но ведь не убиваю тех, кто меня разоблачил. Чаще всего как раз наоборот. Какими однако разными бывают оборотни. На Боннивилле Антунетта никому не причинила вреда ровно до того момента, как мы убили её сестру-близняшку, перекусавшую добрую половину корабля, включая меня, Уинстона и Арчибальда, и жестоко разорвавшую нескольких пассажиров. Надо же как я ошиблась в человеке. Точнее в нелюди. Вот уже в который раз.

 На подъезде к городу Уинстон нарочно свернул на дорогу ведущую к посту стражи. И упустил из виду бегущую в нашу сторону Дулкими с каким-то ребёнком на руках. За вистани гнались... скелеты. На размышления у нас не оставалось времени, и мы просто пришпорили лошадей и во весь опор помчались наперерез нежити. Мы смели скелетов конями, а тех, что смогли устоять, добили, не спешиваясь. Упавших затоптали кони. К нам подбежала тяжело дышащая Дулкими. Ребёнком на её руках оказался Абу. Бледный и похоже без сознания. Им немедленно занялась Дарвир, а мы хотели было начать расспрашивать вистани, но она сама поспешила всё объяснить. Поминутно срываясь в плач, она рассказала, что какой-то мужчина украл Минизорга, и ранил попытавшегося защитить мелкого Абу. Как сперва показалось перепуганной женщине, смертельно. Но всё обошлось. И когда она хотела было позвать на помощь, неожиданно отовсюду стала прямо из-под земли вылезать нежить. Она не додумалась ни до чего другого, кроме как подхватить раненого ребёнка на руки и броситься прочь из города. И тут появились мы и спасли её от неминуемой гибели. Она слёзно умоляла нас поспешить в город, пока похититель не успел уйти далеко. Это-то мы и сами понимали. Как и то, что она постоянно искала среди нас Уинстона. Я отвела её в сторону и рассказала ей о произошедшем между нами разладе, и о том, что он сейчас в городе. Девушка окончательно сникла. Нам тяжело было её оставлять, но Дулкими была права. Необходимо поспешить за похитителем. Дарвир заверила её, что с Абу всё будет в порядке, и мы оставили их на окраине леса с одной из лошадей, чтобы они смогли уехать, если возникнет такая необходимость.

В городе всё оказалось даже серьёзнее, чем нам показалось со слов Дулкими. Нежить действительно была повсюду. Стража местами практически не справлялась, а местами держала организованную оборону. Мы окольными путями направились к таверне, где мы оставили вистани и мелкого, и в одном из переулков натолкнулись на Уинстона, отбивавшегося от нежити. Как-то сразу обида схлынула, и мы бросились ему на помощь.
– А где труп? – Спросила я, и получила в ответ только непереводимую игру слов.
– Да наплевать на труп. Минизорга похитили! И твою бабу нежить кстати едва не убила – Полуорк уже направлялся к таверне, перешагивая через останки нежити.
– О как.
Я отметила про себя, что при таком описании общей ситуации следопыт как-то подрастерял свою ершистость. Особенно при упоминании того, в какой опасности была Дулкими. Снова. В центре города, где стояла таверна, нежити пока не наблюдалось. Зато наблюдались попытки начать сбор ополчения. Хозяин таверны на наши расспросы указал примерное направление, куда убежал с ребёнком похититель. И мы бросились по горячему следу. По пути нам повезло ещё на нескольких горожан, приметивших мужчину с истошно ревущим ребёнком на руках, скрывшимся в разрушенном доме. Окружить дом не вышло бы в любом случае. Зорг просто, со всей своей материнской заботой о похищенном чаде, выломал парадную дверь и ворвался внутрь. В доме никого не было. Только на одной из стен слабо светился затухающий портал. Полуорк, не колеблясь, шагнул в рамку телепорта. Мы, с замиранием сердца, последовали за ним.

Я не влетела в обвалившуюся балку только потому, что в неё влетел до меня Зорг. Мы ошалело озирались по сторонам. Для верности я даже потёрла глаза, но картина не изменилась. Мы находились в уже давно запыленных руинах. Дом выглядел так, будто развалился уже очень давно. Заходили мы в дом, который был разрушен совсем недавно. Единственное, что могло порадовать, это чёткие следы в пыли, ведущие от портала наружу. Оглянувшись, мы увидели, что портал потух. Что-то ёкнуло у меня в сердце, а друзья моё опасение выразили вслух.
– И как же мы теперь вернёмся?
– Другой вопрос, куда мы попали?
– Вернее «когда»?
Зорг первым же и вышел из руин и огорошил нас заявлением «когда». Мы выбирались из руин под озадаченные взгляды проходящих мимо горожан. А Людендорф выглядел совершенно по-другому. Проще говоря, мы минут пять стояли столбом и обозревали окрестности. Потом у нас ушло некоторое время, чтобы найти таверну «Дохлый Единорог». Но оказалось, что она разрушена уже пятнадцать лет назад, и теперь на её месте стоит другая и с другим хозяином. Сильнее всего нас напрягло то, что это было пятнадцать лет назад, по словам горожан. Представляю, что они о нас подумали. Барт сразу предположил, что мы скакнули во времени. Мне в это верилось с трудом, но глаза у всех разом ошибаться не могут. Новая таверна, на мой взгляд, мало чем отличалась от старой. На вывеске было написано «Голова оборотня». Хозяин, впрочем, похоже приходился ближайшим родственником предыдущему. Очень уж был похож, если опустить временную разницу. От выпивки мы отказались, перейдя сразу к делу. Дело описывал Барт с помощью кольца, справедливо рассудив, что в описании важна точность. Трактирщик серьёзно выслушал, покивал и сообщил, что тут действительно был мужчина с маленьким ребёнком. Он остановился на ночь, и сейчас уже ушёл в компании с вистани, к тому же он очень сильно был похож на Кевина, только значительно старше. Для большей уверенности он придвинулся к следопыту и, повнимательнее рассмотрев его, утвердительно кивнул и добавил, что тот ещё и бородат. А вистани приезжает сюда каждый год в один и тот же день, вот уже пятнадцать лет. Словно ждёт кого-то. Больше недели, однако, не задерживается. Но мы, если поторопимся, скорее всего нагоним их на тракте. На вопрос о том, что случилось тогда давно, он поведал нам историю, в которой на город внезапно напала армия нежити. Часть жителей уцелела, сбежав из города, а сам город отбила группа заезжих искателей приключений. Их статуи сейчас стоят в центре площади. Нечто подобное мы действительно видели по пути, но пристально не приглядывались. Может быть зря. Мы поторопились распрощаться с разговорчивым мужиком видя, что он уже готовится рассказать нам об их подвигах, и может быть ещё много чего. Правда, для погони пришлось раскошелиться на ещё одних лошадей. Те-то остались, получается, в прошлом.

Только к вечеру мы увидели на небольшом холме очень характерный для народа вистани фургон. По пути мы сразу договорились о том, что вести себя будем, по возможности, максимально тихо и спокойно. В первую очередь нас волновала безопасность мелкого. Потом уже временной вопрос. Нас, естественно, услышали заранее. В окне фургона мелькнула тень. Мы спешились и вошли в свет костра. Из фургона нам навстречу вышла... Дулкими. Я так и села на землю рядом с лошадью. Она выглядела несколько... старше. Лет так на пятнадцать. Но это точно была она. Даже бандана её, хоть и выцветшая за столько времени. Она некоторое время с опаской присматривалась к нашей компании, затем заметила в наших рядах Уинстона. Он, впрочем, был шокирован не меньше нашего. Из состояния шока нас вывела вистани. Она подбежала к следопыту, который, в отличие от нас, похоже старательно разглядывал носки своих сапог, и с размаху влепила ему такую пощёчину, что от них шарахнулись в стороны лошади. Мужчина даже не шелохнулся. Затем она, ещё несколько раз ударив его маленьким кулачком в грудь, прильнула к нему, и разрыдалась в голос. Сквозь приглушённые рыдания мы разобрали что-то вроде «как ты посмел?!», «на столько лет», а он зарывшись в её волосы шептал «я не хотел», «случайность» и так прижимал её к себе, словно хотел задушить. Или боялся, что она снова ускользнёт, теперь уже навсегда. Переглянувшись, мы тактично отступили и устроились неподалёку, оставив их наедине. Им было, о чём поговорить. Пока они были заняты навёрстыванием упущенного, мы приметили одинокий лежак рядом с фургоном. Наша цель ушла от нас.

Утром Уинстон объявил нам, что дальше с нами не едет. Теперь и навсегда он остаётся с Дулкими. Мы ожидали чего-то такого и удивились не сильно. Более того. Пока я спала, Дарвир уже, по праву духовного лица, подготовила всё необходимое для венчального обряда.  Мы наспех соорудили нечто вроде арки из веток и цветов, под которой следовало пройти обряду для большей торжественности момента. Дулкими и Уинстон выглядели очень счастливо. Он был в своей дорожной одежде, только без кожаного доспеха. Дулкими в светло-зелёном платье, с веночком цветов на голове, несмотря на прошедшие годы всё также прекрасная. Буйные чёрные локоны, что покорили даже меня, не говоря о следопыте, свободным волнами рассыпались по плечам. Я стояла и пряталась в носовой платок каждую минуту.
– Ты чего? – шепнул мне Кевин.
– Это так прекрасно. – всхлипнула я и зарылась в платок. – Они такие счастливые и красивые.
 – Бабы. – буркнул следопыт и отвернулся.


После того как они поцеловались, а я наконец смогла успокоиться и перестать шмыгать носом, следопыт подошёл к Кевину и вручил ему свой кинжал. Я же подошла к Дулкими и крепко обняла её. В ответ она тихонько шепнула мне:
– Когда-нибудь ты тоже его дождёшься.
– Ты видела его? – шёпотом спросила я её.
Она только покачала головой. Увидев моё разом погрустневшее лицо, она обняла меня ещё раз и только после этого вернулась к Уинстону. Напоследок, она рассказала нам о нашей цели. Он попросил её проводить его до Даркона. Хорошо заплатил. Она ничего не заподозрила и согласилась, хотя явное сходство с Кевином она подтвердила. Особенно теперь, имея перед собой пример в виде него самого. Однако ребёнка при нём определённо не было. Либо он вёл себя крайне спокойно. Это было очень подозрительно. Зорг всё больше беспокоился. Наш путь лежал в Даркон. Если только мы не нагоним похитителя раньше. Дулкими, в благодарность за обретение своего счастья, настояла на том, чтобы проводить нас через туманы короткой дорогой.

Мы честно старались не загонять лошадей. Хотя Зорг, скорее всего, побежал бы пешком, если бы его несчастная коняга пала.  Через день мы были уже в Дарконе. На этот раз Дулкими не ошиблась с направлением. К вечеру третьего дня мы достигли стен какой-то крепости. Остановившись поодаль, мы, посоветовавшись, решили, что самый ушлый, то есть я, отправится на разведку. Полагаю, они, на самом деле, выбирали по принципу самого слабого. Я же решила не забивать себе голову глупостями. По-простому подъехала к стоящим у ворот стражникам. Мрачные, в чёрных доспехах. Даже лиц не видно  под закрытым шлемом.
– День добрый. – Максимально приветливо кивнула я им. Ответный кивок я восприняла как сигнал к действию.
– Вы не видели здесь такого мужчину, среднего роста, светловолосый, бородатый, одет по-дорожному? Очень похож вон на того, что на серой лошади, только старше. Возможно с маленьким ребёнком.
– Отец его?
– Что? А, да. Мы разыскиваем его, вот уже два дня. – Я попыталась изобразить озабоченность на лице. Отец, так отец. Хотя мы в пути уже успели это обсудить и решили, что раз уж мы в будущем, то почему бы этому похитителю и не быть самим Кевином? Это было бы очень неприятно.
– Нет. Светловолосых определённо не было.
– Ну что ж. Возможно мы разминулись. Спасибо.
Я развернула лошадь и поехала к остальным.
– Ну что?
– Не проезжал.
Мы спрятались в небольшом леске неподалёку от крепости. Тракт проходил через него, так что если мы его обогнали, а это было почти наверняка так, то ему непременно придётся пройти по этой дороге. Иначе нам очень не повезёт, и мы потеряем и его, и мелкого. Кевин, по заранее оговоренному плану, соорудил и тщательно замаскировал ловушку на дороге, затем ушёл в фургон к Дулкими, не желая сталкиваться с возможным собой из будущего. Мы засели, кто в кустах, кто вообще на деревьях. Нашей надеждой было только одобрительное хмыканье следопытов, выражавшее «если повезёт, матёрый следопыт вас не заметит». На рассвете меня вывел из дрёмы шум, означавший, что в ловушку кто-то попался. Сама ловушка была настроена так, чтобы оглушить противника, не причиняя вреда. Я не была сильна в следопытских ловушках. Больше по замкам и тем ловушкам, которые в стенах. Они, как правило, направлены в лучшем случае на то, чтобы покалечить. Чаще на то, чтобы убить.

Перед нами лежал мужчина в привычной нам экипировке следопыта. Лицо его, пока что, скрывал капюшон. Вещмешок его уже оккупировал Зорг и радостно завопил, когда на его руках оказался знакомый нам свёрток. Свёрток подозрительно молчал. Мы на некоторое время сгрудились над Минизоргом, с тревогой ожидая вердикта Дарвир. Нам опять повезло. Необычно спокойное поведение младенца было вызвано настоем, найденным в том же мешке. Он усыпил ребёнка и только. Через некоторое время он проснётся и будет в полном порядке. Мы оставили полуорка нянчиться с мелким и теперь стали кружочком вокруг бесчувственного похитителя. Скинув капюшон, мы действительно признали в нём Кевина. Очень постаревшего, отрастившего бороду, но всё же Кевина.
– У меня есть идея. – Подал голос Уинстон.
– Ну?
– А давай ка его прикопаем.
– Ты рехнулся? А как допрашивать будем? – Возмутились мы.
– А мы его по шею прикопаем. Голова будет цела и на виду.
Мы злорадно усмехнулись и принялись копать. Небольшие лопаты у нас были, но пользовались мы ими крайне редко. И вот тут они пригодились. Мужчины копали, я и Дарвир разоружали пленного и следили, чтобы не очнулся раньше времени. Из примечательного мы обнаружили только кольцо, с неизвестной Барту магической аурой. Затем сели перед ним и стали ждать. Ждать пришлось около часа. Не считая затраченного на яму времени. Зорг так расстарался, что вкопали мы его почти стоя. Сам он, если потрепыхается, выбраться сможет. Главное руки освободить, а их мы не связывали. Нет нужды. Ребёнка мы вернули. Против нас всех он один не сунется.

Наконец, окрещённый нами в Кевина Б пленник очнулся. Надо отдать ему должное. Он сразу разобрался в ситуации. И нас узнал.
– Ну и чего интересного ты нам расскажешь? – Без вступлений пробасил Зорг, качая мелкого на руках.
– Разве это имеет значение? – Голос немного ниже привычного нам Кевина. Возраст видимо сказался.
– Зачем тебе потребовался Минизорг?
– Не мне.
– Тогда кому?
– Не важно. Ему нужен Дуккар. – Он разглядывал нас спокойно. Лишь изредка мелькали проблески жёсткости в глазах. Это определённо был не наш молчаливый Кевин.
– Кто?
– Говорю же, уже не имеет значения. Я провалил задание, и почти наверняка уже труп.
– Ты пока ещё не сдох. – Я вступила в допрос. – У тебя ещё есть шанс выжить. Ты же Кевин. Ты знаешь как мы действуем в тех или иных ситуациях. Мы отпустим тебя.
– В конце концов, мы вернули пропажу. – Подала голос Дарвир. – Нам теперь важнее узнать, как вернуться в наше время.
– С помощью кольца, которое сейчас у Барта. На нём было три заряда для перехода в прошлое. Как вы понимаете, два я уже израсходовал.
– Какое подозрительное везение. – Хмыкнул Уинстон.
– Вовсе нет. – Вступился за следопыта Барт. – На кольца не повесишь меньше трёх зарядов.
– Что ж. Осталось узнать, кому потребовался наш мелкий. – Снова подала голос я.
– Азалину. Он могущественный лич. – Сдался наконец Кевин Б. И мы внутренне содрогнулись. Нам нечего было противопоставить личу.
– Он нашёл где-то информацию о том, что сможет выйти за пределы своих земель при помощи ритуала. Для ритуала ему нужен Дуккар. Пятнадцать лет назад он уже попытался добыть его у вас, при помощи армии нежити. Нежить уничтожила всё население Людендорфа, но ребёнок так и не был найден.
– Что же ему мешает выйти и так? – Усмехнулась Дарвир.
Ответа не последовало.
– Он уверен, что это именно наш мелкий? – Спросила я.
Кивок.
– В таком случае, нам, похоже, необходимо оказаться как можно дальше от Даркона. И как можно скорее. – Подытожил Барт.
– Что с нами будет? – Неожиданно для всех спросил Зорг.
Кевин Б долго смотрел на нас, а потом начал говорить.
Мы уходили в смешанных чувствах. Я, напоследок, присела на корточки перед мужчиной.
– Сам откопаешься ведь?
Он кивнул.
– Не спеши. Но и не пытайся каким-либо способом добраться до Мелкого. Лучше вали куда подальше. Второй раз мы добрыми не будем.
Уже отъезжая, я оглянулась. Мужчина успел освободить одну руку, пока мы собирались и начали выдвигаться в обратный путь.

– Думаешь, он сказал правду? – Спросила я, когда мы успели отъехать достаточно далеко.
– Что мы переругаемся из-за добычи и разбежимся по неким туманам, так никогда и не найдя выхода? – Барт сосредоточенно изучал кольцо. Он с уверенностью заявил, что сможет им правильно воспользоваться.
– Да.
– Не знаю. Меня больше заботит сейчас этот Азалин и Дуккар.
Дулкими, услышав это слово, напряглась и обеспокоенно переспросила.
– Он действительно произнёс это слово?
– Да, а что?
– Это легенда. Дуккар принесёт погибель народу вистани. Но за всё время, как видите, Дуккар не объявился. Многих объявляли им и жестоко убивали.
– Тогда у нас могут быть проблемы. – Теперь мы ещё больше забеспокоились.
– Возможно. Но я сомневаюсь. Это легенда народа вистани. Большинство джорджио не знает об этом.
– Тогда будем надеяться на эту неосведомлённость.

Дулкими проводила нас до Ламордии. Там мы попрощались и поскакали в Людендорф. Город мало изменился со времени нашего отсутствия. Если не считать временного промежутка в пятнадцать лет. Для возвращения мы выбрали те же руины, чтобы не привлекать внимания. При прошлом переходе мы потеряли сутки. Оставалось надеяться, что и при этом, если и потеряем, то не больше.
Если и потеряли, то не очень много. Город всё так же осаждала нежить, только теперь добавился дым от пожаров, застилающий всё вокруг. Нам необходимо было уходить. Это было легче сказать, чем сделать. Несколько раз мы столкнулись с довольно сильными группами скелетов. Пришлось несколько попотеть, чтобы разобраться с ними. К тому же, нас теперь было на одного меньше. По пути мы натолкнулись на группу беженцев, охраняемых стражниками. И решили присоединиться к ним. В одних развалинах мы опознали «Дохлого Единорога». Внезапно Кевин схватился за лук, и выстрелил в дым, в котором уже почти скрылись убегающие жители Людендорфа. Крик трактирщика оповестил нас о том, что следопыт попал в цель. Я успела только яростно воззриться на него, как Барт внезапно прокричал «Дезинтеграция!» и Кевин на наших глазах расплылся. Словно бы стал полупрозрачным. Мы продолжали его видеть, а вот толпа людей, которая видела, что стреляли с нашей стороны, и собравшаяся было разобраться с тем кто это сделал, растерялась.
– Всё в порядке! Я уничтожил мерзавца! – Закричал волшебник, а мы краем глаза заметили сами собой появляющиеся следы в пепле. Кевин уходил от нас и толпы в сторону. Толпа ещё некоторое время погудела, но новый капитан стражи скомандовал эвакуироваться дальше, и мы с удовольствием к ним присоединились. Кевин нагнал нас спустя минут десять и по нашим лицам понял, что ему не светит ничего приятного. Трактирщик был жив, но у него была прострелена нога, и он пополнил число раненых, а значит замедляющих движение. Улучив момент, мы яростно накинулись на него.
– Ты рехнулся? Что на тебя нашло?
– Я был уверен, что это нежить! – возмущённо попытался отбрехаться следопыт, но мы прекрасно поняли, что он сделал это по велению левой пятки, то есть просто так.
– Врёшь! Видимость была отличная даже для людей, не говоря о дворфе. – наседала на него Дарвир. – Чем он тебе не угодил?
– Бросьте спорить с этим придурком. – шикнул на них Барт. – Есть дела поважнее, например спасение людей которые, похоже, из-за нас попали в эту беду. А с ним мы потом разберёмся. Или будем очень пристально наблюдать.

Уже отойдя на относительно безопасное расстояние, мы наблюдали за разорением Людендорфа. С нами снова была толпа беженцев. Теперь ещё большая, чем была в Мадаре. Жители, однако, не унывали. Оказалось правитель Даркона Азалин регулярно засылает отряды нежити. Они даже привыкли, в какой-то степени. Окончательную победу над Ламордией он пока ещё не одерживал. Так что они пересидят бурю в соседних городах, или даже в соседней стране, затем вернутся. Некоторое время мы решили ехать с ними. Люди были очень рады лишним мечам. И несколько дней всё было спокойно.

До того дня как на нас напала стая огромных чёрных волков. Мы, уже немного изучившие оборотней по книгам и на живых примерах, быстро опознали их в этих волках. Мы и стражники старались не подпускать их к простым людям. Ещё не хватало, чтобы они всех перекусали. Серебряный меч Алека оказался тут ценным подспорьем. В отличие от обычной стали, этот клинок не просто резал шкуру оборотня как масло. Раны от него дымились и заставляли тварей с воем отступать. Однако их было много. Я заметила, что пытаюсь отбиться уже от двух волков сразу. Зорг с рёвом раскидывал сразу троих. Остальные друзья видимо сражались вне зоны моей видимости. Я уже всерьёз начала опасаться за свою шкуру. Ещё раз быть покусанной мне не улыбалось. Гарантий того, что во второй раз мне повезёт, не было никаких. К тому же, из-за проклятия я не могла уже долго сражаться. Страх, как тогда в пустыне, снова начал нашёптывать мне, что я не справлюсь. Умру.

Положение спас... огромный белый волк. Он выскочил передо мной, казалось из ниоткуда, и, с противным хрустом, перегрыз одному из атаковавших меня оборотней шею. Затем набросился на тех волков, что атаковали Зорга. На этот раз метели не было, и мы разглядели его во всей его красе. Он был крупнее любого из тех оборотней, что мы видели, и тех, с какими сражались прямо сейчас. Оборотни словно замешкались на мгновение, затем все разом набросились на него с пронзительным воем. Белый начал убегать. Он увёл от нас целую толпу оборотней. Это было странно. Мы, с сомнением, осматривали друг друга на предмет укусов.
– Эт-то б-был он. – запинаясь пролепетала я. – как в том городишке, в метель.
То и дело оглядывались в ту сторону, куда убежал наш спаситель. Мы все поняли, что произошло. Но верилось с трудом. По какой-то причине белый оборотень вступился за нас и увёл за собой нашу возможную смерть. Теперь это его возможная смерть.

После боя мы поспешили отгородится от места происшествия как можно большим расстоянием. И ещё два дня всё было спокойно. Если не считать уже привычного нам тревожного осматривания друг друга на предмет незамеченных укусов. Все и всё было в порядке. В одну из ночей я находилась в ночном дежурстве. Было время поразмышлять, чем я и занималась, попутно полируя лезвие серебряного меча. Он почему-то мне очень нравился. Словно был сделан именно для меня. Собственно, после починки так оно и было. И он прекрасно показал себя в бою. Думала о Дулкими. Под обломками «Дохлого Единорога» мы приметили обгоревшее тело с кольцом на безымянном пальце и остатками обгоревшей красной банданы. Погрустнела окончательно, вспомнив белого волка. Почти наверняка он погиб. Нам повезло, что мы вернулись в нужное время. И теперь всё ещё предстояло разобраться с проклятием Мелкого, моим проклятием, выяснить подробности легенды о Дуккаре. Вопросов становилось всё больше, а ответов ни одного. В глубине души я всё ещё надеялась, что Арчибальд найдётся. Я улыбнулась, когда его образ всплыл в моей памяти, кажется мне даже стало теплее, и, в очередной раз, осмотрелась. По дороге, недалеко от которой мы встали лагерем, шёл человек, закутанный в плащ с капюшоном. С такого расстояния невозможно было определить кто это и с какими намерениями. Я решила выждать. Возможно он просто пройдёт мимо. Человек свернул с дороги и теперь спокойным шагом шёл точно в  мою сторону. Я осторожно сжала рукоять меча. От меня до лагеря было некоторое расстояние. Если что, они могли меня даже не услышать. И уж точно не увидеть. Он приближался. Не выдержав, я максимально резко спросила.
– Кто такой? И чего тебе надо?
И тут он откинул полы плаща, и развёл руки, показывая, что безоружен. И произнёс:
– Ну, здравствуй Наола!

***

Ответы на вопросы иногда порождают ещё больше вопросов.

– Ну, здравствуй, Наола!
Я выронила оружие из рук. Человек откинул капюшон за спину, и тут у меня словно сорвалась пружина. Тяжело дыша, словно весь воздух из меня выкачали, я подбежала и обняла Арчибальда. Несколько мгновений он позволил мне прижиматься к нему. Я изо всех сил старалась не заплакать. Видимо он это понял и потому мягко отстранил меня. Я смутилась и отступила на шаг.
– Гхм. И-и-звини, – протянула я, – столько всего было. А да, что там...
Я, не раздумывая, схватила его за руку и потащила в сторону лагеря, подхватив свободной рукой брошенный меч. Тактичное покашливание должно было заставить меня отпустить его. В конце концов он не сопротивлялся и, похоже, собирался снова присоединиться к нам. Но я была полностью поглощена своим маленьким чувством счастья от его возвращения.

Поэтому к нашему костру я буквально подбежала, волоча за собой растерянного Арчибальда.
– Смотрите, кто вернулся! – радостно выпалила я, и мне ответил восторженный гомон моих спутников. Они не спали, потому что в наших рядах беженцев от нежити прибыло ещё на одного человека. Мы расселись вокруг костра. Незнакомец оказался полуэльфом следопытом. Я внутренне подобралась. По какой-то необъяснимой причине следопыты не любили меня с первого взгляда. Возможно на интуитивном уровне. Мужчина представился Конором Квином и, по его словам, он также, как и мы, оказался здесь благодаря неестественно густому туману. Впрочем говорил-то он на всеобщем Фаэруна. Имя типично человеческое, подумала я, устраиваясь поудобнее рядом с Арчибальдом, прижимаясь к его боку, словно боясь, что он снова сбежит. С ним мне как-то сразу стало спокойнее, несмотря на потенциальную угрозу в виде орды нежити и стаи оборотней в нагрузку. Конор рассказал нам, что видел, как армия нежити шла в наступление на Людендорф, и ему пришлось спасаться бегством через леса. Более того. Армию сопровождало огромное чудовище. Оно словно было собрано из множества кусков плоти, и ростом было не меньше трёх метров. Во всяком случае с его слов.

Я краем глаза присматривалась к мужчине. Светловолос, высок, жилист, но явно силён. Из оружия я заметила только длинный композитный лук. Даже на первый взгляд это было мощное оружие. Лично я такой бы даже не натянула. Особенно в своём нынешнем состоянии. Вспомнив об этом, я погрустнела и уставилась в огонь. Свет сбоку заслонила тень. Это Арчибальд слегка наклонился, разглядывая меня в свете костра.
– Это всё одна мерзкая мумия. Долгая история. Я ищу способ исправить это, когда есть возможность и время. Пока не очень везёт. – пояснила я, утыкаясь подбородком в колено.
– А у тебя какая история? Почему ты ушёл? Мы беспокоились.
Мужчина помолчал немного, видимо подбирая слова.
– Я стал меняться практически сразу после того, как мы прибыли в Мордентшир. Поначалу думал, что справлюсь, и обойдётся. До первого полнолуния. Ещё до захода солнца я принял решение уйти из города, чтобы никому не принести вреда, если всё-таки мне суждено стать монстром.
– И ты стал? – Мы огляделись, чтобы убедиться, что беженцы Людендорфа не слышат наш разговор. Вот почему он даже не замедлил шага там в лесу. Он меня либо увидел, либо вообще учуял.
Арчибальд кивнул.
– Я не знаю как именно, но мне удаётся контролировать зверя в себе. Могу по собственному желанию обращаться в волка.
– Белого? – внезапно осенило меня.
Арчибальд, выждав несколько мгновений, снова кивнул.
– Значит, когда на нас напала стая оборотней, и тогда в горах, это был ты?
– Не знаю о чём ты.
– В Нойфюрхтенбурге меня повалил огромный белый волк, самым странным было, что он просто убежал. Это был ты?
– Я действительно не понимаю, о чём ты.

Тем не менее Арчибальд выглядел подавленным. Я искренне не понимала, почему. Он же не был бездушным убийцей, какими были Антуанетта и Ивонна. Он точно не стал бы убивать свидетелей как Алек. Более того, похоже, что это вполне могло стать дополнительным преимуществом. Однако додумать эту мысль мне не дали мои друзья. Они воспользовались образовавшейся неловкой паузой и принялись рассказывать свою историю. Лицо Арчибальда изменилось на ещё более хмурое дважды. Когда ему сообщили о смерти няни Минизорга и его похищении. Мы благоразумно умолчали о том, что похитителем был Кевин. Арчибальд не показал себя как человека горячего и вспыльчивого, но предосторожности лишними не бывают.

К середине ночи всё же все, кроме меня и Арчибальда, уснули. Сказалось напряжение последних дней. Я грелась теплом костра и мужчины. Наконец, я набралась храбрости и решила всё-таки высказать мысль, мучившую меня последний час.
– Арчибальд. Чисто теоретически, ты мог бы сделать меня... оборотнем?
По его реакции я поняла, что сморозила не просто глупость. Он сперва опешил, а взгляд у него был такой, будто он собирается бежать будить Дарвир и Барта, чтобы те проверили мой рассудок. Однако, ничего такого не последовало.
– Нет. – коротко отрезал он.
– Нет? – не поняла я.
– Даже если бы я знал, как мне удаётся это всё держать под контролем, я ни за что не обрёк бы на это проклятие никого.
– Но... – начала было я.
Но Арчибальд встал и ушёл к своему спальнику, давая понять, что разговор на эту тему окончен. Обижаться было бессмысленно. Он прав. До меня поздновато дошло, как я сама не так давно позволила себя запереть в железной клетке, лишь бы не навредить никому. Извиняться было поздно и я решила перенести это на следующий день. Если, конечно, он снова не исчезнет. Оставшуюся часть ночи я провела в одиночестве, как собственно и собиралась, совместив размышления с дозором.

Утром я отметила для себя, что Арчибальд всё ещё с нами и держится компании Зорга и мелкого, судя по всему справляясь о состоянии Минизорга. До обеда я позволила себе отоспаться в обозе. Тем более что люди, не зная, чем вызвано моё скелетообразное телосложение, жалели меня и сами уступали место. Это было в какой-то степени приятно, но бандану я не снимала. В обед меня разбудили друзья.
– Мы отделяемся от обоза. Они направятся в соседнюю страну, а мы узнали, что в местных горах есть монастырь с довольно крупной библиотекой. Нам всё ещё надо выполнить порученное задание.
– Ага... – я осмотрела компанию, отметив, что помимо Арчибальда с нами собрался ехать Конор Квин.
– А его мы посвятим в детали? – кивнула я в сторону следопыта.
– Уже частично посвятили.
– Не опрометчиво ли?
– Ты что-то имеешь против? – вступил полуэльф. Голос холодный, как сталь.
– Ага. Против опрометчивой доверчивости. Это может стоить жизни в некоторых ситуациях.
– Ты раньше не была такой недоверчивой. – вступились за него остальные.
– А я и не менялась. Просто вы узнали обо мне чуть больше.
Всё равно, моё мнение в такие моменты мало что значило. Просто буду посматривать за этим полукровкой. Я слыхала, что большинство полуэльфов довольно дружелюбно относится к тифлингам. Однако, большинство тифлингов способно выжить только потому, что рождаются почти неотличимыми от людей. Хвост можно спрятать. Но одним хвостом внешность не ограничивается. Мой отец был более выраженным в этом плане. Возможно поэтому он стал тем, кем стал. И именно поэтому я постараюсь не стать такой, как он. Во всяком случае, не падать до его уровня.
Улучив момент, я перехватила Арчибальда для того, чтобы немного поговорить наедине.
– Я думала над тем, что ты сказал. – быстро проговорила я. – Я понимаю, что была не права. Извини. Просто иногда тяжело даже быть тем, кто ты есть. Иногда хочется не быть тем, кто ты есть.
– Почему? – кажется мне удалось его немного заинтересовать. Или я сама себя обманываю.
– Долгая история. И не для каждого слушателя. Может, как нибудь, в более приятной обстановке?
Он кивнул. И я, в радостную припрыжку, пошла седлать свою лошадь. Кажется, между нами всё пока идёт хорошо.
Наш путь пролегал через довольно густые леса. Мы видели Кевина разве что во время ночёвки. И то спящим. Причина его отлучек выяснилась на четвёртый день пути, когда вдали уже показались стены монастыря. Из леса он вышел в компании росомахи.
– А он на нас не кинется? – с сомнением спросила я.
– Она. Нет, не кинется. Если конечно я не прикажу.
– А погладить можно? – Я, осторожно, начала протягивать руку. Зверь недовольно заворчал и припал к земле. Я, стараясь обойтись без резких движений, отступила за свою лошадь.
– Нельзя. – констатировал Кевин.
– А имя у неё есть? – не отставала я, но Кевин, да и остальные тоже, уже собирались ехать дальше.
– Ну так есть или нет?
– Росси. – буркнул наконец следопыт и поехал вперёд чтобы оказаться максимально дальше от меня.
Признаться честно, я ожидала от спутников привычной игры «Определи пол Дарвир» и «Опознай тифлинга». Но, похоже, все остановились только на втором варианте, так что скрываться мне было необходимо только от Арчибальда и Конора. И от Арчибальда мне скрываться хотелось меньше всего.

Монастырь поражал размерами. Он скрывался среди гор и лесов, подобно гнезду редкой птицы. Причём птицы красивой и величественной. Основное здание было высоким, увенчанным парой башен. К основному зданию примыкали постройки поменьше. И всё это окружено каменной стеной. Больше издалека рассмотреть не удавалось. Не доезжая до ворот метров двести, я притормозила свою лошадь так, чтобы та отстала ближе к хвосту нашей колонны. Поравнявшись с Арчибальдом, я ещё и накинула капюшон. Не то чтобы было прохладно, но не хотелось лишний раз провоцировать местный народ. Почувствовав на себе взгляд, я обернулась. Похоже этот полуэльф наблюдал за моим манёвром. Пусть его, подумала я. Нет у него пока оснований меня в чём-либо подозревать. Разве что в том, что между нами с первых минут встречи возникла взаимная неприязнь.

Кевин был нашим особым случаем угрюмости. Даже Арчибальд был в целом более разговорчив. Конор же пока что был тёмной лошадкой, и я считала, что за ним следует поглядывать. Однако моих опасений остальные не разделяли. Или делали вид, что им всё равно. А может их достал тот факт, что я категорически отказывалась участвовать в поисках, разведке и вообще любой деятельности, связанной с моими навыками. Я знала, что за глаза меня уже окрестили бесполезной. А Конор так и вовсе не скрывал презрения. Но я ясно дала понять, что не полезу в потенциально опасные места до тех пор, пока с меня не снимут проклятие. Это могло затянуться надолго. Но я не испытывала никаких угрызений совести по этому поводу.

Монастырь тем временем приблизился, и пришлось вынырнуть из своих раздумий. Впереди Барт и Дарвир разговаривали с монахом у ворот. Обрывки фраз долетали и до нас.
– Ты понимаешь, о чём они разговаривают? – спросила я Арчибальда.
– Нет.
– Совсем не знаешь языка?
– Как-то не представилось возможности, если ты понимаешь о чём я.
– Понимаю. Уже вижу и слышу, что нас по крайней мере не прогонят.
И действительно. Монах кивнул и через несколько секунд огромные, массивные ворота открылись. Перед нами предстало некое подобие идеальной идиллии. Стрельчатые окна монастыря переливались в лучах солнца разноцветными витражами. Сам комплекс окружал сад, сейчас облетевший. Думаю, весной и летом тут невообразимо красиво. Нас встретил другой, ничем не примечательный, монах. Никаких регалий или мало мальски заметных отличительных признаков власти я не заметила. И вообще, похоже все обитатели монастыря, независимо от ранга, носили абсолютно одинаковые рясы, и все до единого скрывали лица капюшонами. Похоже здесь проповедовали весьма аскетичный образ жизни. Мы решили воспользоваться предложением и задержаться тут на пару деньков. Мы настолько устали за последнее время от оборотней и нежити, что предыдущие четыре возмутительно спокойных дня нам показались недостаточным отдыхом.

За скромной монастырской трапезой мы узнали, что это собственно за орден такой тут обитает. Мы попали в самое настоящее тайное общество. И первой мыслью у меня было сбежать, и побыстрее. Конечно, мне практически ничего, кроме слухов, не было известно. Но, как правило, знакомство с тайными обществами редко до добра доводит.

Они называли себя Орден Стражей. Их основным занятием было поиск и хранение опасных артефактов, способных причинить, как минимум, большие неприятности. А при крайней необходимости и уничтожение оных. Разумеется, соседство с мощными и весьма проклятыми артефактами накладывает свой отпечаток на тех, кто его хранит. Но монахи заверили нас, что нам ничто не угрожает. Я вполголоса переводила информацию Арчибальду. Тот, изредка, согласно кивал. Остальные, в ответ на любезность, рассказали свою историю, опустив пару-тройку самых сомнительных моментов. Монахи с интересом выслушали нас, и один из них сообщил, что мы можем воспользоваться их библиотекой, или же спросить их самих в свободное время. Похоже их весьма заинтересовал наш Минизорг. Не часто встретишь ребёнка, полностью покрытого зелёной чешуёй. Мы воспользовались предложенными услугами сразу после окончания трапезы. Арчибальд сообщил, что будет в саду, и удалился. Мы же разбрелись по обширной библиотеке. Большинство книг было на незнакомых мне языках, и пришлось прибегнуть к помощи служки.
– Извините. – я поймала одного из монахов за рукав. Тот ниже наклонил голову, чтобы, видимо, ненароком не открыть своё лицо.
– Некоторые языки мне не знакомы. Я ищу информацию о снятии проклятий.
– Какого рода проклятие вас интересует? – голос у него был сравнительно молодой.
– Проклятие мумии. Оно было наложено на меня.
– Идите за мной. – сказал он и пошёл к выходу из библиотеки. Мы миновали несколько залов и коридоров прежде, чем остановились у двери в келью. На стук отозвался голос значительно старше. Мы вошли. Келья была такой же скромной, как и её хозяин. Кровать, стул, тумбочка и окно с видом на сад. Хозяина мы, похоже, вообще оторвали от медитации. Он сидел на маленьком коврике, поджав под себя ноги.
– Леди интересует снятие проклятия мумии, наложенного на неё.
– Тогда, думаю, мы поговорим с ней об этом, пока ты продолжишь своё обучение.
Служка вышел, и мы остались наедине. Признаться, было жутковато от всех этих людей, и людей ли вообще, в рясах с капюшонами, полностью скрывавшими лица. Голоса могли принадлежать кому угодно. На какой-то миг я подумала, а не загнала ли я себя сейчас в ловушку? Но монах спокойно встал, и указал мне на кровать. Я осторожно присела на самый краешек.
– Не нужно бояться. Вы здесь в безопасности. – попытался ободрить он меня.
– Для меня нет безопасных мест.
– Расскажите, что случилось.
И я рассказала. Он терпеливо выслушал, изредка уточняя какие-то, важные ему, детали. Когда я закончила, мы некоторое время молчали. Затем сказал то, что я уже и не надеялась услышать.
– Я могу вам помочь.

Уходила я от него до безобразия счастливая. Зеркал вокруг не было, поэтому я вышла в сад в поисках водоёма, чтобы оценить своё внешнее состояние. Напоследок, монах посоветовал мне воздержаться пару дней от активного образа жизни. Я не могла с ним не согласиться. Мгновенная потеря веса на пару дней вогнала меня в полуобморочное состояние, забыть о котором позволяла только крайне опасная ситуация. А потом как-то привыкла. Теперь же, мгновенное восстановление вызвало у меня то же самое состояние. Только теперь у меня была возможность привыкнуть к этому в гораздо более умиротворённой обстановке. В саду я нашла небольшой прудик. У берега сидел Арчибальд, точно так же, как и тот монах, поджав под себя ноги. Он тоже медитировал. Это у меня в голове укладывалось с трудом. Я подошла к воде и взглянула на своё отражение. Было непривычно смотреть на весьма округлившееся в нужных местах тело, нормально сидящую одежду. Улыбнувшись отражению, я скинула плащ и плюхнулась на траву рядом с мужчиной.
– Я не отвлекаю?
– Нет. – Он сидел неподвижно, словно статуя.
– Это помогает?
– Да.
– С меня сняли проклятие и посоветовали медитацию и отдых, чтобы заново привыкнуть к собственному телу. Ты не против если я... гхм... тоже...
– Не против. – Он закрыл глаза.
И я устроилась рядом с ним. Это были наверное самые спокойные, даже умиротворённые часы моей жизни. И это действительно помогает. Во всяком случае я умудрилась задремать, а когда очнулась, Арчибальда рядом не было. А мой плащ был накинут мне на плечи. Но чувствовала я себя значительно лучше.

На поиски нужной нам информации ушло два дня. Я в поисках не участвовала, последовав данному совету и привыкая к телу. Правда не через медитации, а через тренировки. Так мне оказалось легче привыкнуть к себе самой заново. Несколько раз тренировка проходила совместно с медитацией Арчибальда и заботами Зорга о мелком. Большинству монахов не было до нас никакого дела. Да мы их особенно-то и не видели. Утром третьего дня мы все собрались в столовой.
– У нас, к сожалению, нет возможности помочь вашему младенцу. Однако мы нашли информацию об одном учёном из Фальковнии. Возможно, он сможет вам помочь. Он занимается изучением магии, проклятий, даже путешествий между мирами.
Лица его мы не видели, но я узнала его по голосу. Это был тот самый монах, что помог мне.
– Где конкретно нам его искать, вы не нашли? – спросила Дарвир.
– Ну почему же? Вам следует отправляться на южный тракт. В том месте проход через туманы стабилен, вы выйдете в Фальковнию. Учёный живёт на болоте, в башне. В любом городе вам укажут более точное направление. Это весьма примечательная башня, учитывая, что он там единственный обитатель. По слухам, ему не одна сотня лет.
– Он может быть мёртв. – осторожно подала голос я.
– Навряд ли.
– Что же. – подвела итог Дарвир. – Тогда мы отправляемся немедленно.
На сборы у нас не ушло много времени. Мы и так не собирались задерживаться. А теперь у нас было хоть какое-то направление.

Дорога, спустившись с гор, проходила через довольно густой лес. Вот где точно раздолье следопытам. Оба пропадали по полдня, и единственным полезным в этом было то, что они попутно разведывали местность. Так что о границе мы узнали заранее. Со стороны выглядело жутковато. Туман клубился, отрезая лес и дорогу белой непроницаемой стеной. Что за ним, нам было не известно. По словам монахов, основные тракты пролегали в стабильных местах, где проход через туманы давал гарантированно положительный результат.
– Привязываться как в прошлый раз, полагаю, не имеет смысла? – спросила я у остальных.
– Думаю хуже не будет, если мы всё же подстрахуемся.
Каждый привязал один конец верёвки к луке седла и передал другому. И мы вошли в границу. Никаких особенных ощущений мы опять не испытывали. Слушали похрапывание лошадей и ехали в белой мгле. Едва-едва было видно впереди едущего всадника. Тому, кто ехал совсем первым, я не завидовала ни разу. Передо мной угадывался силуэт Арчибальда. Позади меня ехал Конор, невзлюбивший меня с первого взгляда. Это было почти взаимно. Граница кончилась так же резко, как и началась. Мы оказались в таком же тёмном и густом лесу.
– Надеюсь, мы там, где надо. – Пробасил Зорг, баюкая мелкого на руках.
– Мы все надеемся. – Высказала наше общее мнение Дарвир.

Лес был несколько темнее того, из которого мы въехали в туман. Но в целом ничем особым не отличался. Кроме одной маленькой детальки. Я отчётливо, хоть и слабо, чувствовала запах моря. Хотя, возможно, это просто выплыли мои потаённые страхи. За всё время пути тракт сильно оживлённей не стал. То есть мы были единственными путниками, или же другие путешествовали через чащу напрямик. К вечеру мы услышали типичные звуки городка. Хотя, при ближайшем рассмотрении, мы очень оптимистично были настроены. Это была глухая деревенька без имени. Вроде Нойфюрхтенбурга, но с единственной достопримечательностью в виде двухэтажного особнячка. Неподалёку, правда, нашлась маленькая таверна. Ввиду отсутствия путников нам всем нашлось по комнате. Правда, обосноваться мы не успели. Мы только расселись за сдвинутыми вместе столами, как к нам подошёл какой-то мальчишка.
– Барон Эвенсонг просил передать, что очень рад вашему прибытию, и устраивает в честь этого званый ужин. Вы все приглашены.
Я так и застыла, не донеся ложку с супом до рта. Только мы хотели расспросить парнишку о подробностях, например, как он узнал, как того и след простыл.
– Наверное, стоит как-то приодеться. Не в дорожном же идти. – Я встала из-за стола.
– Я с тобой. – Поднялась вслед за мной Дарвир.
– Погодите. И мы вот так запросто согласимся? – крикнул нам вслед Конор.
– Да брось. Здесь есть от силы пятьдесят дворов. Неудивительно, что новость о нашем прибытии разнеслась так быстро. К тому же, мы не прочь нахаляву гульнуть. – Сказал Барт и поудобнее расположился на стуле. Мужская половина не собиралась заботиться о своём внешнем виде.

Я уже представляла, как мы будем описывать селянкам ситуацию:
«Извините, не могли бы вы одолжить нам пару платьев. Причём одно необходимо ушить, вот до такого размера, как у моей подруги.»
Впрочем, не всё так плохо, как казалось. Для Дарвир быстренько ушили одно из платьев, а со мной проблем не возникло. Если не считать того, что мне теперь трудно было не засмеяться. Мне досталось довольно милое платье, с рукавами «фонариками» и с оборкой по подолу, голубого цвета в мелкий белый цветочек. Дарвир же досталось платье с такими же «фонариками», только оно было ярко-розового цвета. В сочетании с пышной бородой, которую дворфийка тщательно расчесала и заплела в фантазийные косы, смотрелось... сногсшибательно. Мужская часть нашей компании почти лежала на полу, держась за животы от хохота. Исключение составлял Арчибальд, как всегда невозмутимый. Видимо его невозможно удивить. Я же совершенно невозмутимо задрала подол, и начала пристёгивать ремнём к одной ноге короткий меч, а к другой кинжал. Этим я Арчибальда похоже всё-таки смутила. Тактично отвернулся.
– Это ещё зачем? – Возмутились спутники.
– На всякий случай. – Я невозмутимо одёрнула подол, проверяя, не выпирает ли оружие. – Вы лучше скажите мне, куда денете мелкого? С ним на приём пойдём?
– Нет. Минизорг останется с Арчибальдом. – Сказал полуорк.
– А, ну тогда отлично. Главное, чтобы ты не исчез, как в прошлый раз. – Подмигнула я мужчине и вышла. Зорг ещё некоторое время давал ценные указания по уходу за ребёнком, пока его силой не выпихнули из таверны.

Гадать, кто вообще будет гулять на званом ужине, не пришлось. Это были жители этого захолустья, видимо и работавшие на барона в его особняке. Барон был гномом импозантной внешности. Бардом к тому же. Он встретил нас в холле.
– Приветствую! Очень рад! Вы не представляете насколько. Здесь так редко бывают путники, не грех и бал устроить. Проходите, проходите же скорее.
Я перестала слушать, что он там разглагольствовал, и не зря. Барон ещё около часа играл на лютне перед гостями. Надо признать, играл он бесподобно. Особенно хорошо было, когда он молчал. Нет, пел он замечательно. Но вот болтал, в перерыве, без умолку. Ближе к полуночи народ поуспокоился, и мы неожиданно выяснили, что у барона есть довольно большая библиотека на втором этаже. Судя по всему, пока я пыталась игнорировать щебетание барда, я пропустила тот момент, когда беседа с ним перешла на тему проклятий. Мы решительно поднялись наверх. Лирон вприпрыжку бежал за нами. Библиотека действительно была стоящая. Я бегло просмотрела корешки. Сразу же нашла для себя новую информацию об оборотнях. Оказывается, они бывают не только волками. Самыми разными животными. Не всегда агрессивными. Чаще как раз нейтральными. Особенно, если это рождённый оборотень, а не укушенный. Но и укушенные способны контролировать процесс, если сильны волей. Нашим поискам аккомпанировал барон, поигрывая на лютне. Ровно до того момента, пока не раздался возмущённый вопль Зорга.
– Лирон, ты за кого нас тут держишь?
Как оказалось, он решил спуститься вниз за едой и выпивкой и обнаружил, что дверь заперта. Я отложила книжку на стол.
– Барон, объяснитесь. – Спокойно сказал Барт, скрестив руки на груди.
– Всё очень просто, друзья мои! Вы останетесь моими гостями здесь ровно на сто лет. Можете открыть дверь, но это вам не поможет. Честно говоря, я и сам не очень понимаю, как это работает, но раз в определённый срок я приглашаю к себе гостей. На сто лет. Для меня, конечно, этот срок не играет никакой роли, а вот вам, увы, придётся здесь провести остаток жизни со мной. Зато это будет невероятно приятно мне.
Я посмотрела в черноту за дверью. Затем в такую же за окнами. Она не имела ничего общего с чернотой ночи. И почувствовала, как во мне закипает кровь. Та крохотная часть меня, которая была унаследована от отца и тщательно запрятана поглубже.
– Не шути с нами барон. – процедила я. – Никто из нас на это не согласится.
– А у вас уже нет выбора. – весело сообщил он, тронув пальцами струны лютни. – Надеюсь, мы весело проведём это время.
Гном уселся на письменный стол. Мы же ушли в дальний угол библиотеки.
– Что будем делать? – Я медленно закипала.
– Он определённо использует магию. Когда он играл, я почувствовал что-то вроде умиротворения.
– Хочешь сказать, он нас успокаивает?
– Пытается взять под контроль?
– Полагаю и то, и другое сразу. – подтвердил наши размышления волшебник.
Я рыкнула и, уже совершенно не заботясь о конспирации, схватила ближайший стул и разбила его об один из шкафов с одного удара. Книги полетели в разные стороны, словно диковинные птицы. Хвост бил из стороны в сторону, судя по всему придавая довольно забавный эффект юбке платья, потому что бард прямо-таки пищал от восторга.
Дарвир схватила меня за него и потянула в сторону.
– Успокойся. Мы что-нибудь придумаем, как всегда. Дай-ка мне кинжал.
Я фыркнула и достала из-под подола оружие. Я единственная, кто взял с собой оружие вообще. Барт остался с посохом. Хотя никто из нас и не предполагал такой подставы. В этом можно было быть уверенным точно. Краем глаза я уловила взгляд Конора, направленный на меня. Он смотрел так, будто я нечто крайне омерзительное. Это мне было привычно, и я углубилась в чтение книги об оборотнях, пометив для себя, что Лирон этой книги не досчитается.
К треньканью лютни добавилось шуршание кинжала по дереву. Через полчаса я выглянула из-за книги и увидела, что дворфийка дорезает маленькую киянку. Из ножки того стула, который я сломала. Я ухмыльнулась и забрала кинжал. Ухмылка вышла скверная. Злобная. По сути, оружия тут хватало. Если, конечно, раздолбать мебель.
– А теперь, Лирон, ты выпустишь нас отсюда. – Пробасил Зорг. Очень мне не понравился его тон. Оставаться в запертой комнате с разъярённым полуорком мне не хотелось. Дарвир, похлопывая свежевыструганной киянкой по ладони, присоединилась к Зоргу. Я же достала из-под подола короткий серебряный меч, а кинжал дала Конору. В этот момент он, похоже, отбросил предрассудки и неприязнь. Его лицо было очень даже красивым, когда его не искажала гримаса ненависти. Он мог бы мне понравиться.

Мы медленно двинулись в сторону Барона. Он, кажется, вообще не напрягся от такого поворота событий. Знай себе ухмылялся и поигрывал на лютне. Друзья всем скопом кинулись на барда. И ни один из их ударов не достиг цели. Стоило кому-нибудь, казалось бы, нанести сокрушительный удар кулаком или посохом, как оружие или кулаки проходили сквозь гнома, словно тот призрак. А бард продолжал ухмыляться и играть. Самое гадкое, что я действительно ощущала, как эта игра давит мне на голову. Словно внушает спокойствие. Но видимо барон просчитался. Это был тот случай, когда наследственность была мне полезна и приятна. Я заметила наконец то, что постоянно маячило в фоне моего зрения, но мне никак не удавалось сконцентрироваться на этом. Почему я медлила вступать в бой. Повсюду был барон Лирон Эвенсонг. На картинах, гобеленах, бюстах, статуях и статуэтках. Он был везде. Я, проходя мимо одного из бюстов, как бы случайно толкнула его плечом. Скульптура упала с постамента и разлетелась на мелкие кусочки. Барон Лирон Эвенсонг резко помрачнел. Конор пристально следил за моими действиями. Я же, уже не скрывая намерений, медленно ткнула пальцем в другую фигурку барда и столкнула её на пол. Фигурка разбилась, а Лирон крепче сжал лютню. Конор спокойно подошёл к портрету и резко полоснул по холсту кинжалом.
– Всё! Довольно! Я не встречал ещё таких варваров как вы! – Взвизгнул гном – Возможно, следует помочь вам успокоиться.
И он заиграл другую мелодию. Ударная волна пронеслась по библиотеке. Конора приподняло и ударило о порезанный им холст. Кинжал с жалобным звоном выпал из руки. Полуэльф свалился на пол и больше не двигался. Кроме него, все устояли на ногах.
– Уничтожьте лютню! – закричала я.
Лирон изменился в лице. Музыка снова стала другой. Я почувствовала, что не могу пошевелиться. Боковым зрением я видела, что остальные тоже недвижимы. Все, кроме Дарвир. Я уже говорила, что она выглядела в этом платье сногсшибательно? Это было великолепно. Мы наблюдали это, словно в полусне. Дарвир неслась на барда, размахивая киянкой, и оборки развевались на её платьице подобно маленьким волнам. Лицо Лирона медленно вытягивалось, по мере приближения миниатюрного розового цунами. Словно сквозь толщу воды, до меня донёсся боевой клич дворфов. Он врезался мне в уши, разрушая созданную бардом гармонию, взамен возвращая способность ясно мыслить. Удар пришёлся точно в лютню. Инструмент с треском раскололся пополам. В следующий миг, Зорг с разбегу врезался в стол, на котором сидел гном. Лирон потерял равновесие и покачнулся. И тут кулак полуорка впечатался в лицо барда, отправляя его в полёт. Губы гнома треснули, точно перезрелые сливы, брызнула кровь. Гном смешно вскинул ногами и рухнул на пол. Мы окружили барона. Тот не двигался. За окном посветлело. Появились звёзды.
– Живой. – констатировала Дарвир, проверяя пульс.
Снизу послышались шаги и голоса.
Зорг быстро прикрыл дверь.
– Господин, что у вас там происходит, что за шум? – послышалось за дверью.
– Мы репетируем пьесу, вы что, не поняли? Мы для этого сюда и поднялись! – Рявкула я в ответ, подбегая к Конору. К счастью он был жив, но оглушён. Я похлопала его по щекам. Ничего. И тут мне стрельнула в голову дурная мысль, и я наклонилась к его лицу. Возможно, нужно было просто ещё разок хлопнуть его по щекам. Полуэльф резко открыл глаза. Надо отдать должное, он мгновенно сориентировался и, грубо отпихнув меня, встал самостоятельно. Что ж, мне же лучше. Я нашла в куче разбросанных книг ту, что начала читать. Барт же, о диво! Тоже начал сгребать какие-то книги, в расстеленную по полу скатерть. Я немедленно внесла свою лепту. Друзья уже начинали уходить, когда у меня в голове возникла ещё одна мысль. Не просто дурная, но ещё и очень злая.
– Вы бегите, я вас догоню.
– Надеюсь, ты не собираешься его прирезать? – они резко затормозили в дверях.
– Конечно нет! – возмущённо отрезала я.
Они пожали плечами и начали спускаться. Я же подобрала отломанный гриф лютни и подошла к гному. Села перед ним на корточки и потянулась к поясу на штанах.
– Я же говорила, чтобы ты не шутил с нами, – сказала я, запихивая гриф гному туда, куда, как говорят селяне, у коровы солнце не заглядывает. Затем встала и быстро вышла из библиотеки, закрыв за собой дверь.
Друзья ждали меня на нижних ступенях. Уже вместе мы быстро шагали через холл, под вопросительными взглядами прислуги.
– Барон занят новым произведением, очень просил никого не беспокоить его, пока он сам не выйдет. – Повелительно бросила я на ходу, надеясь, что голос звучал убедительно. Меня распирала ярость, которой я так неосмотрительно дала волю. Хоть это и было полезно, я себя выдала. Полуэльф непременно поднимет этот вопрос, когда мы будем в безопасности. Мы вбежали в таверну, всклокоченные, с импровизированным мешком за плечом Зорга. Арчибальд впервые показал крайнее удивление в качестве реакции.
– Сваливаем. И быстро. – сказал он, бросая мешок на пол и принимая ребёнка из рук ошарашенного мужчины. Я и Дарвир быстро переодевались в своих комнатах.

На сборы у нас ушло рекордное количество времени. Нам необходимо было очень быстро покинуть это место до того, как барон очнётся. Чем мы и занялись. Я была очень благодарна Арчибальду, не задавшему ни единого вопроса и поэтому не отнявшего у нашего побега драгоценного времени. К утру мы прошли через границу туманов.


Лирическое отступление.


Позднее слугами Эвенсонга был найден его дневник. Вот выдержки из него прочитанные любопытной прислугой.

Я божественно играю на Своей Лютне, да... Да! Все зрители просто в восторге.
***
Это ничтожество Дерек ещё пытается сражаться со Мной за звание лучшего барда Кринна? Да Я его умою в собственной крови ещё до конкурса. Ух, как Я зол!
***
Вспоминая убийство Дерека, Я удивляюсь Себе. И как Я мог бояться убивать ради Своей профессии? Это же так... очевидно. И так просто. Хрясть кинжалом в спину - и нет проблем. Я лучший, Я! Десять, двадцать, сто - Я убью любое количество других бардов, лишь бы оставаться лучшим.
***
Хм... Какую интересную статую Меня Мне подарили. Несомненно, за Мой талант.
***
Я не понимаю, где Я оказался. Это злые чары, тут нет сомнения.
***
Как долго длится ночь здесь. Я уверен, прошло часов тридцать.
***
Демоническая срака, Я сижу в этой комнате уже несколько лет и не могу выйти! За дверью и окном чернота, со Мной только Моя Лютня и Мои стихи.
***
Наконец-то! За окном снова день! По Моим подсчётам, Я сидел взаперти около ста лет. Несомненно, это проклятье. Я проклят, о боги. ЗА ЧТО??? ПОЧЕМУ Я???
***
Ну вот, очередные сто лет взаперти прошли. Судя по всему, для окружающих Меня нет ровно одну ночь, но для меня внутри кабинета эта ночь тянется сотню лет. Плюс-минус пару недель, не могу точно посчитать пока. Нужно попробовать кого-нибудь заманить с Собой сегодня вечером.
***
Сегодня Я убил их. Грустно. И не только потому, что впереди ещё 73 года одиночества - Я успел привязаться к милой леди Виндалл. У нас всё могло получиться, если бы она не была такой умной и не приблизилась бы к разгадке Моей тайны.
***
Наконец-то, рассвет! И какой счастливый - мальчик-посыльный сказал, что в деревню пришли авантюристы, в помятых доспехах, с кучей историй... Я весь дрожу от нетерпения!
***
На этой страничке впервые есть пятна крови, хотя барон очень аккуратен, ведь книге сотни лет, а она как новенькая.
О боги, какая роковая ошибка! Сначала всё шло по плану, герои Мне очень нравились, но потом... Когда ситуация стала выходить из-под контроля, Я попытался подчинить Себе их разум, дабы снизить градус накала ситуации, и вроде как сработало... Но внезапно Я посмотрел на Неё... Дворфийка, в по-деревенски пышном платье с рукавами-фонариками, с бородой до пояса, суровым взглядом и сделанной пять минут назад киянкой из сломанного стула. И она шла на Меня так же неотвратимо, как лавина идёт на маленькую горную деревеньку. Маленькую деревеньку? Какое-то неудачное сравнение, нужно будет переписать в случае публикации.
Чёрт, как задница-то болит! Мне срочно нужен жрец, иначе следующие 100 лет будут далеко не самыми приятными. Чёртовы авантюристы! Чёртова лютня с её долбаными острыми колками!..
О нет, Моя Клэр не чёртова, она - Моя прелесть!
***
Как Я несчастен. Как Я жалок. Без Своей Лютни Я не могу больше становиться неуязвимым, поэтому Я должен более тщательно выбирать Себе компанию. Да... Да! Более тщательно. Кажется, та новая девушка вполне ничего, напишу ей приглашение.