2042 (часть 2)

Глава 1 (продолжение)

 

История врача

Отто не любил вспоминать прошлое, ничего приятного в нём не было. Но само упоминание об этом мигом пробудило призраки прошлого.

Взорвавшийся неподалёку снаряд отбросил его в яму от другого взрыва, выбил воздух из лёгких и полностью лишил слуха. Он понимал, что контузия временная, но легче от этого не становилось. Звенящая тишина, песок, кровь, убитые и раненые друзья. Те, кому не повезло оказаться в яме, сейчас умирали где-то рядом, они звали на помощь, но Отто не мог им помочь. Бронежилет пробило осколком, одежда под ним уже пропиталась кровью, куда-то идти под градом артиллерийских разрывов было бесполезно, оставалось только надеяться, что дважды снаряд в одно и то же место не попадёт.

В голове 28-летнего парня проносилась тысяча мыслей. «Какого хрена? Куда смотрела разведка? Почему их взвод поехал на «Хаммерах» точно в зону миномётного обстрела? Какой вообще обстрел на подконтрольной НАТО территории? Почему молчит рация? Их что, похоронить тут решили? Но зачем?»

Ответов, конечно же, не было. Но обстрел прекратился так же внезапно, как и начался. Отто сжал зубы, вколол себе обезболивающее и, подождав пару минут, покрепче взял свою винтовку и осторожно выглянул из ямы. Картина шокировала, даже после нескольких лет участия в войнах к подобному привыкнуть невозможно. Все их восемь машин были подбиты и горели, рядом лежали тела. Никто не шевелился. Слух стал постепенно возвращаться, и Отто начал различать звук рычащего двигателя где-то впереди. Опасения подтвердились – это был танк, кажется, старый «Абрамс». Спустя долю секунды ствол его пыхнул огнём, и ещё через мгновение один из и так горящих «Хаммеров» взлетел на воздух, сделал полтора оборота и со скрежетом приземлился на крышу совсем недалеко. Воздух тотчас затянуло едким чёрным дымом.

Это был шанс. Дым был густой, можно было попробовать убежать назад и скрыться за небольшой скалой. Возможно, его даже не станут преследовать, надеясь, что раны или пустыня добьют его сами. Но только он собрался бежать, как по рации прохрипел голос: «Кто-нибудь... Говорит капрал Дженкинс... Я ранен, есть кто живой?.. Парни?.. (пауза) Это Марк, отзовитесь хоть кто-нибудь, мать вашу!».

Отто осмотрелся. В пятнадцати метрах от него, под одним из «Хаммеров», наполовину прикрытый чёрным дымом лежал солдат. Он не мог его бросить, и поэтому, ни капли не сомневаясь, пополз к нему.

Прошло около 30-40 минут, хотя может и больше, Отто дотащил уже бессознательного Марка до ближайшего укрытия – под защиту огромного камня, напоминающего небольшую скалу. Рана в боку ныла, уже даже штаны стали мокрыми от крови, но это подождёт, Марк был ранен сильнее. Или не подождёт – сердце капрала уже не билось. От отчаянья и безысходности сержант завалился на спину и посмотрел на небо. Бежать он не мог, а крови они с Марком оставили на песке столько, что их можно было выследить ночью и с близорукостью.

Вдруг тишину после боя (вернее: бойни) разрезал звук сверхзвуковых самолётов. Они показались с запада, пустили весь свой боезапас по позициям боевиков и так же внезапно улетели. Отто накрыла тьма, очнулся он уже в госпитале. Хотя за мгновение до этого ему показалось, что кто-то из его взвода что-то кричал по рации.

Далее был постельный режим, журналисты, камеры, бесконечные вопросы о коварных террористах, которым уже отомстили, вопросы старших по званию, что именно он там видел, и медаль от командования за проявленный героизм. Её Отто сразу бросил в тумбочку и с удовольствием забыл бы в госпитале, если бы про неё не напомнила молоденькая медсестра, почему-то видевшая в сержанте храбреца-героя-спасителя-мира.

А ещё были долгие месяцы на обезболивающем, пара недель беспробудного пьянства в гордом одиночестве и сны. Страшные сны, где все его друзья были живы, они шутили в каком-то пабе, вспоминали смешные моменты из солдатской жизни… А потом Отто выходил на улицу, а там вместо брусчатки, остановки и магазинчиков были песчаные барханы и груда обезображенных человеческих тел, сваленных в кучу и подожжённых. Он подходил ближе, чтобы рассмотреть лица, но они были какие-то неестественно расплывчатые. А когда он пригибался, чтобы рассмотреть поближе, один из мёртвых бойцов открывал глаза, и Отто просыпался, так и не разглядев их лиц.

Вернуться к более менее нормальной жизни ему помог, как ни странно, пёс. Когда с людьми общаться более не хочется, собака – лучший выход. Если не рассматривать суицид, конечно. Сейчас уже сложно что-то вспомнить, но, кажется, такая мысль тоже была.

– Вполне обыденная у меня история, как и у многих других исландских парней из провинции, – начал Отто. – Хотелось приключений, мир повидать, а также хорошей жизни в какой-нибудь более тёплой стране. Единственный шанс для меня был – стать солдатом. Своей армии у Исландии нет, поэтому пришлось поработать несколько лет в береговой охране, а потом уж пройти полноценное военное обучение на базе НАТО в Норвегии. После этого было участие в ряде миротворческих операций на Ближнем Востоке и в Африке, а, так сказать, венцом карьеры – освобождение Нигерии от интервентов Господней Армии Сопротивления в 2029-м году. Там я потерял весь свой взвод по глупости командования… Хотя, к чему это вспоминать, вам оно точно не интересно, – Отто снова сделал паузу, отхлебнул из стакана и продолжил. – В общем, после такого сокрушительного… успеха нашей армии я ушёл из вооружённых сил, купил маленькую квартирку в Копенгагене и завёл себе собаку.

– И что же ты тут делаешь? – заинтересованно спросила Лея. – Как я погляжу, ты уже не военный, да и с людьми особо не общаешься.

– А может поэтому и взяли. Как мне пояснили, ввиду моей непредвзятости относительно разных структур (в смысле, я их одинаково презираю) и ораторских способностей я опередил всех прочих конкурентов-врачей.

– Ораторских способностей? Ты же больше десяти лет прожил наедине с собакой.

– Я общался с другими собачниками, – широко улыбаясь, парировал Отто. – Да ладно, расслабьтесь, это ж обычная протокольная хрень. Как мне кажется, не примите это уж слишком близко к сердцу, но они послали того, кого им меньше всего жалко. В любом случае, я думаю, основное про себя я рассказал, ваша очередь.

– Тогда, пожалуй, расскажу про себя я, – вклинилась Алиса, – хотя бы пока коньяк меня окончательно не вырубил.

– Ты же полрюмки не выпила даже...

История учёного

– Да мы почти соседи, Отто, – продолжила Алиса. – Я из города Ольборг. Закончила местный университет…

Но не успела она продолжить, как Джон прервал её, изобразив неподдельное удивление:

– Погоди, Ольборг, ты сказала? Это тот самый Ольборг, крупнейший экспортёр вашей скандинавской… этой, как её… живительной воды?

– Это называется аквавит. А что с ней не так?

– Как бы ты из города, где многие десятилетия производят один из самых крепких напитков в мире, а сама расплылась только от запаха коньяка? В детстве не натренировалась что ли? – Джон продолжал ехидно улыбаться.

– Дамы, не ссорьтесь, вы отвлекаетесь от темы, – вклинилась Лея, – Алиса, давай дальше.

И она продолжила, пусть и немного приукрасив. Рассказала, что стала геологом вопреки родителям, работавшим на спиртоперерабатывающем заводе и заставлявшим её пойти по их стопам. Но умолчала, что родители любили иногда заложить за воротник, а она не хотела повторить их судьбу. Рассказала, что сразу после университета работала в должности «подай-принеси» с какими-то вечно пьяными экологами на совместном предприятии Евросоюза и России по изучению влияния гравитационных полей на степных сусликов где-то в окрестностях Светлограда. Но не упомянула, что именно там прошла импровизированный курс выживания в русской степи. Точнее, не хотела упоминать, но Алиса как-то быстро забыла, кто сидел перед ней.

– В твоём личном деле написано, – Ева наконец-то оторвалась от коньяка, хотя, по виду, была трезва как стёклышко, – что ты обладаешь навыками выживания в степной местности. Этому в университетах не учат.

Все посмотрели на сержанта, но она лишь отмахнулась:

– А что такого? Только не говорите мне, что вы не видели личных дел друг друга. Нам, между прочим, не один месяц вместе жить и работать. Тем более, как командир отряда…

– Командир? Кто это тебя командиром назначил? – Джон не дал ей продолжить. – Мы на этой миссии все равны, так что не надо устраивать тут армейскую вертикаль власти. Тем более я – унтер-офицер МСОК, что тоже соответствует сержантскому званию. А Отто – сержант первого ранга в отставке, ветеран многих операций, даже медаль есть.

– Т.е. ты так намекаешь, что тоже не читал наши досье? – Ева сделала акцент на слове «тоже». – И я вообще-то тоже унтер-офицер, точнее штабс-фельдфебель, просто не хотела грузить вас сложными словами. И по нашей же внутренней классификации союзных войск наши звания, в принципе, равны, но…

– Но вот и закончим на этом, здесь, в космосе, эти звания ничего не стоят, – вовремя остановил было начавшуюся перепалку Отто. Ему даже показалось, что брать на одно задание трёх равных по званию солдат – далеко не лучшая идея. Впрочем, армейское начальство никогда умом и не отличалось, эволюция давно выбила из штабов настоящих солдат, заменив их толстозадыми политиками. Он мигом перевёл взгляд на заскучавшую Алису. – Так что там с курсом выживания в суровых русских степях? Я никогда не был в России, мне было бы интересно послушать.

– Да весело было, что ещё сказать. Точнее, вспоминать это весело, а вот тогда – одна на открытой местности я испугалась не на шутку. Сейчас попробую рассказать как-то поприличней.

Алиса на минуту задумалась, сделала малюсенький глоток из стакана и начала вспоминать.

– Эй, Алиса, пойдёшь с нами на речку? – спросил девушку не менее юный эколог, кажется, его звали Михаилом, а его английский уже три недели кряду заставлял Шекспира в воображении бывшей студентки вертеться в гробу быстрее турбины ГЭС.

Плавать Алиса не умела, несмотря на место рождения, поэтому все три недели, что она работала на местности, она ежедневно отказывалась. Но не сегодня. Паренёк был симпатичный, хотя и любил выпить пива с друзьями, почему бы тогда и не поучиться плавать в его компании. Тем более, жара стояла ужасная, после Ольборга – просто ад.

– Мы работаем вместе уже почти месяц, а толком не знакомы, – начал Михаил ещё на пути к реке, – я Михаил, а это мои друзья Владимир, – он указал на пухленького парня в ярко синей кепке, – и Артём, – в этого явно недоедающего студента Михаил по-дружески ткнул пальцем, отчего тот смешно скрючился. – Мы все местные, из Светлограда. Учимся там, а здесь проходим университетскую практику. Осваиваем будущую юридическую профессию, подавая лопаты иностранцам и перенося вёдра с землёй.

– Понятно, а я из Ольборга, Дания, в этом году закончила местный вуз, тоже тут немного не по специальности. Я геолог, а подаю лопаты экологам, – Алиса улыбнулась, – хотя, если это даст пару положительных строчек в моём резюме, можно и потерпеть, международный проект всё-таки!

Молодые люди рассмеялись. Через полчаса они были на месте и довольно славно провели время. Плавать Алиса, конечно же, не научилась, но зато нашла себе пару новых друзей. Она никогда так хорошо себя не чувствовала, видимо поэтому судьба и приготовила ей подножку.

Продолжение следует...